Ксения Собчак соревнуется с церковью, кто больше помог пострадавшим в Крымске

В прямом эфире радио «Комсомольская правда» клирик Казанского собора на Красной площади, протоиерей Игорь Фомин, корреспондент «Комсомолки» Елена Чинкова и радиоведущий Арташес Антонян обсуждают, как можно сравнивать зеленое с круглым.

Антонян:

- В студии у нас сегодня Елена Чинкова, а также клирик Казанского собора на Красной площади, протоиерей Игорь Фомин. Тема сегодня у нас такая – почему мы так верим диким слухам и пиаримся на чужой беде? К сожалению, последняя беда очень много подкинула подобного рода вестей.

Чинкова:

- Да, она показала как умение нашего народа сплотиться, так и превратить любое благое начинание в какие-то дурно пахнущие порой вещи. Что нас натолкнуло на эту тему? Отец Игорь, в частности, показал нам любопытную ссылку. Я не буду пиарить интернет-портал, где мы это прочитали, но речь там шла вот о чем. Что Ксения Собчак собрала денег намного больше в помощь пострадавшим на Кубани, чем вся Русская православная церковь вместе взятая. А я напомню, что Ксения Анатольевна собрала порядка 16 миллионов рублей, устроив пафосный аукцион, о котором гремели несколько дней назад все СМИ. В частности, она продала свой «Порше» и кольцо с крупным бриллиантом. Уточнили мы данные. К этому моменту, как сообщил нам Синодальный отдел по соцслужению и благотворительности, церковь в свою очередь собрала порядка 14 миллионов рублей. При этом, на этом портале, где, в частности, было сказано о том, что церковь помогает гораздо хуже, чем наша светская львица, также отмечалось, что из иерархов лично никто никакой помощи пострадавшим на Кубани, якобы, не оказал. Хотя это совершенно не так. Могу сразу сказать, что тот же самый председатель Синодального отдела по благотворительности и соцслужению Владыко Пантелеимон лично от себя передал жителям Крымска продукты и вещи первой необходимости для налаживания минимального быта, в том числе, большую партию стиральных машинок. Это был личный вклад Владыки. В связи с этим у меня первый вопрос к отцу Игорю. Как же так получается? Вроде общая беда должна сплотить, а все больше и больше грязных слухов и домыслов…

Фомин:

- Да, мы должны, в первую очередь, обратить внимание, что всякие скандалы – они всегда крутятся вокруг одних и тех же людей. Вот досточтимая Ксения Анатольевна постоянно присутствует в этих слухах, да и другие персонажи тоже… Что меня здесь, к сожалению, огорчает? То, что люди мира сего, такие, как наша героиня, они обладают, естественно, намного большим ресурсом, чем 16 миллионов рублей… Мне кажется, здесь идет сравнивание зеленого с круглым. На самом деле, сравнить-то это невозможно. Потому что человек, который жертвует, по разному может это сделать. Кто-то может сделать это от избытка своего кармана, а кто-то может сделать от величины своей души – последнее отдать. Мы в Евангелии слышим очень замечательный пример, когда Господь сел напротив сокровищницы церковной и смотрел, как жертвуют. Богатые люди жертвовали много, как было написано в Евангелии. И вот пришла одна вдовицы и пожертвовала всего лишь две лепты – это две копейки. И Господь из всех отметил только ее. Потому что он сказал – они жертвуют от своей щедрости, от своих богатств, а она пожертвовала все имение свое. То есть, она все отдала. Что здесь мы видим? Мы видим здесь, что на самом деле люди хотят показать, сколько они там пожертвовали. Вы знаете, я вот в нашем приходе не знаю ни одного человека, который бы безучастным остался к этому горю. Кто-то принес новые вещи, кто-то принес какие-то детские игрушки, питание детское. Причем, никто никого не призывал вступать в соревнование – мы, церковные люди и давайте мы вот только через отдел благотворительности жертвовать туда. Нет. Крик был простой. Что надо помочь. Как помочь, каждый выбирал сам. Кто-то просто переводил денежку напрямую, кто-то еще как. Вы знаете, 16 миллионов это такая капля в море, когда мы открываем журнал «Форбс» и смотрим 100 богатейших людей, допустим, нашей страны. Там с таким состоянием даже никого нет, там от других сумм все начинается. Они бы могли, конечно, намного больше дать. Так что моя позиция такая – на самом деле, если человек хоть немножечко поучаствовал в чужом горе, это уже большое дело…

Антонян:

- Вот Ксения Анатольевна афишировала заранее вот это действие свое. А насколько надо вообще о добрых поступках и чистых намерениях вот так громко заявлять?

Протоиерей Игорь (Фомин)

Фото: Олег РУКАВИЦЫН

Фомин:

- Это, кстати, другая сторона вопроса. Хорошо, что вы подчеркнули. Вообще доброе дело надо спрятать. Правая рука не должна знать, что делает левая рука в добром плане. Поэтому, естественно, мы не слышим, сколько пожертвовал Патриарх. Поэтому, естественно, мы не слышим, сколько пожертвовал тот же отец Всеволод Чаплин. Поэтому мы не слышим, сколько пожертвовали те или иные другие церковные иерархи и тому подобные люди, которые это делают и делают регулярно.

Чинкова:

- Отец Игорь, а вот когда идет уже наглая ложь в прямом эфире одной известной радиостанции, в частности, «Галерист», Марат Гельман просто мажет черным по белому, заявляя совсем недавно, что церковь вообще не внесла ни крохи. Со страниц ведущих СМИ, с экранов телевизоров идет совершенно другая информация. Вот зачем делать так?

Фомин:

- Этот вопрос можно по-другому сформулировать, как сформулировал один радиослушатель, который позвонил в прямой эфир радиостанции «КП», когда я здесь был в том месяце, и спросил – кто такие либералы? Либералы вообще это анархисты, если так по большому счету сказать. Либералы – это те люди, которым другие люди мешают жить. Либералы – это те, которые хотят пользоваться трудом рук других людей, но не хотят признавать за теми людьми, которые это все выращивают, делают, строят, мостят и т.д., право на существование. Мне кажется, здесь кроется ответ вот именно в определении, кто такие либералы. Марат Гельман – ему рот заткнуть нельзя, потому что он сразу начнет кричать, что где же здесь демократия, вот что хочу, то и говорю… Мне кажется, это та полуправда, которой знаменит персонаж всех наших несчастий – это Лукавый.

Чинкова:

- Я считаю, что ему Русская церковь дала достойный ответ. Председатель Синодального информационного отдела Владимир Легойда отправил на ту же радиостанцию в прайм-тайм двух батюшек, которые прошли курсы МЧС и только что вот вернулись из зоны бедствия, где они рассказали истину. Так что наш «Галерист» был посрамлен.

Фомин:

- Ну и слава Богу, да.

Антонян:

- Зачем люди это делают? Вот те, кого вы перечислили, понятно – чтобы каким-то образом себя прославить. Но почему на это многие ведутся? Тоже от Лукавого? Тоже от каких-то потребностей либеральных?

Фомин:

- К сожалению, наша падшая человеческая такая сущность, она очень западает на всякие такие вещи, которые вдруг дают всплеск эмоции, всплеск адреналина – ух ты, ах ты, все должно было быть по-другому, а вот меня ошарашили такой информацией… Когда мы услышим, что собака укусила попа, никто на это не обратит внимания. Скажите наоборот – что поп укусил собаку – и все на это поведутся, все это сразу поднимут и об этом будут говорить с такой радостью, с такой сладостью, что у вас новость будет номер один… Почему мы ведемся на это? Потому что, к сожалению, очень мало осталось профессиональных журналистов. Кто может красиво и интересно рассказать о том, что построили новую школу? Или ввели детский сад?

Антонян:

- Конечно, проще написать, что украли три поддона кирпича…

Фомин:

- Да, да. Или встать на фоне разбившегося горящего лайнера, когда там другие вытаскивают людей, и нести какую-то пургу. И это все сразу войдет в обиход, это будет всеми разноситься – вот, смотрите…

Чинкова:

- Обычно это очень любят на камеру снимать. Пока люди страдают, рядом находится кто-то с включенным телефоном.

Звонок от Андрея:

- Здравствуйте. Батюшка, благословите!

Фомин:

- Многое лета вам!

Андрей:

- Дай Бог вам здоровья, что вы освящаете эту радиостанцию своим присутствием, мою любимую, кстати. Я хочу сказать, что, как сказано в Писании, нельзя стремиться получить, по-моему, здесь награды. Награда будет на царстве небесном… Но дело в том, что вы правильно сказали, почему так либералы себя ведут. Потому что они за короткий срок, можно сказать, вот 20 лет – что это, миг практически – они захватили все средства массовой информации, навязали и навязывают до сих пор обществу вот эти чуждые человеку морали. Вседозволенности. Все дозволено, но не все полезно для человека. Сама сущность человека ушла от нас. Материальность осталась. Ну, Ксения Собчак специфический человек, Господь когда-нибудь ей откроет глаза, душу… А вот Гельман – это вообще просто отрава…

Фомин:

- Андрей, давайте мы не будем сейчас осуждать никого. Дело в том, что Ксения Анатольевна провела все-таки замечательную акцию и прекрасно, что она собрала столько денег и перечислила на это горе человеческое, многим и многим помогла. Здесь я делаю низкий поклон ей. Мне не нравится, что из этой акции раздули – вот это было не очень красиво и хорошо. Ну, а вообще-то не все СМИ захватили либералы… Знаете, Андрей, мы не имеем права никого осуждать и это – самое главное.

Антонян:

- Есть такая поговорка – делай добро и бросай его в воду. В данном случае, надо делать, чтобы это было ощутимо, но невидно? Но опять же, велик соблазн все же рассказать – смотрите, какой я молодец!

Фомин:

- Действительно, надо делать добро и бросать его в воду и лучше, если рассказывать, а рассказывать, я считаю, нужно, то лучше рассказывать в третьем лице. Потому что на самом деле любой пример, не только дурной, но и добрый пример, он заразителен. Заходит пожилой человек в метро, все места заняты, все сидят и вот достаточно встать одному человеку и все остальные тоже начнут вставать молодые люди. Обратите на это внимание, такое присутствует…

Чинкова:

- Позвольте не согласиться насчет метро. На днях видела такой неприятный случай. Группа испанских туристов зашла в набитый вагон, расселась, а тут заходит бабушка очень древняя, с палочкой. Они стали тыкать в нее пальцами и фотографировать ее на телефоны. Я встала и пристыдила их, но никто больше и не подумал встать.

Фомин:

- Ну, мы же не можем в культуру другого государства вторгаться. А потом, давайте обратим внимание на слово «культура». Это система запретов, правильно? Для того, чтобы правильно себя вести – это система запретов. То есть, культурный человек должен соблюдать определенный запрет.

Антонян:

- Система сдержек какая-то, да?

Фомин:

- Нет, чистых запретов. В какой руке надо держать котлету, если в правой у тебя, допустим, вилка, да? То есть, ты должен определенно как-то себя вести. Культура поведения, культура вождения – это система запретов. Для того, чтобы быть культурным человеком, надо иметь систему запретов. Либерализм это не подразумевает. Что хочешь – то и творишь.

Антонян:

- Ну, у нас несколько извращенное, наверное, понятие этого?

Чинкова:

- Ну, я думаю, что либералы тоже правильно едят котлеты…

Фомин:

- Котлеты едят правильно и в достаточном количестве. Но я имею в виду, что моя свобода или свобода моего кулака заканчивается лицом другого человека.

Антонян:

- Либерализм, как начинание, неплохо, но, наверное, надо говорить о том, что несколько у нас все это понятие давным-давно видоизменено. Юрий, здравствуйте, слушаем вас.

Звонок, Юрий:

- Здравствуйте. А вот неужели это было, что я вот слышал, будто церковь продавала там без пошлин алкоголь и сигареты?

Фомин:

- Замечательный вопрос. Юрий, вы как раз по адресу. Дело в том, что именно в тот период времени, когда обвиняется церковь в торговле алкоголем и сигаретами, я нес послушание от Московской духовной семинарии в ОВЦС, тогда как раз под началом нынешнего Святейшего Патриарха Кирилла и тогда еще был заместителем его Владыко Климент. Мы как раз принимали гуманитарную помощь из Германии и из других стран. Я не помню ни одной коробки, в которой были сигареты или алкоголь, а уж тем более ни одной фуры такой не помню. Это вообще отдельный разговор и, я думаю, ему надо посвятить достаточное количество времени. И затронуть надо будет тогда уж то, как мусульманская церковь торговала свиной тушенкой. То есть, понимаете, здесь не идет речь о том, что вот именно через церковь шли сигареты и алкоголь. Здесь речь идет совсем о другом. Когда церковь после 70-летнего развала обратилась к государству за финансовой помощью, а восстановление церквей, которые во множестве стали отдавать в тот период, то государство должно было откуда-то взять эти деньги. И приснопамятный Борис Николаевич Ельцин, видно, дал распоряжение, что эти деньги пусть пойдут от тех акцизов, которые наше государство получает, обратите внимание, государство, а не церковь, получает от импорта сигарет и алкоголя. Но когда это выяснилось, именно нынешний патриарх Кирилл запретил вообще ходатайствовать перед тогдашним патриархом Алексием и чтобы эта помощь была аннулирована. Какое-то время эти деньги поступали, да, но алкоголя и самих сигарет в церкви не было.

Чинкова:

- Спасибо, наконец-то, развеяли слухи для тех, для кого они еще были важны.

Антонян:

- Но вот до сих пор возникают эти вопросы и люди ими задаются.

Чинкова:

- Отец Игорь, вот такой неприятный был момент. Кто-то запустил слух, что батюшки в Крымске отказываются делать что-то бесплатно, требуют даже за отпевание многочисленных погибших деньги. И как бы это ни опровергали, ни говорили, что отцы работают круглосуточно абсолютно добровольно, все это плотно осели и укоренилось в людях.

Фомин:

- Обычно такие слухи распускают те, кто сам не был в храме ни разу и никогда не общался на эту тему. Мы знаем, что Владыко Пантелимон, епископ и представитель церкви, который отвечает за социальное служение в Московской патриархии, он лично был в Крымске и сделал такое заявление, что, если хотя бы один слух подтвердится о том, что кто-то из священников отпевает за деньги или требует за какие-то другие требы деньги, этот священник будет лишен сана. А для священника это самая большая кара, потому что это пожизненный уже запрет на служение в церкви. А священник без алтаря не может.

Чинкова:

- Отец Игорь, а на ваш взгляд, мы вообще сплачиваться умеем в ситуации ЧП? Ну, кроме как войну или на футболе.

Фомин:

- Да, конечно, умеем. В радости мы, конечно, как-то тяжелее сплачиваемся, потому что радуемся как-то отдельно… У нас есть такая национальная особенность, что мы можем, это вот еще наш военный писатель Быков сказал, что мы можем хаять свое начальство, но, когда надо, говорит, идти в атаку, то мы все дружно кричим «Ура» и стараемся бежать первыми. Эти наблюдения его, видно, были о войне. Мы умеем отдать последнюю рубашку, умеем приютить человека, который нуждается в какой-либо помощи. К сожалению, это все становится меньше и меньше, потому что для того, чтобы это уметь, вера, она от знаний происходит. И знаний нам нужно много. О чем в общем-то говорится и с амвона церкви, и пытается сейчас говориться в ОПК – основы православной культуры. Это же не будут учить детей молитвы читать. Помню, я вел три года Закон божий, но мы не учили молитвы, мы учились, как не врать, мы учились, как не предавать и т.д.

Чинкова:

- Недавно я была на Селигере, где выступала перед молодежью с лекцией в защиту Русской православной церкви и там звучало много вопросов по поводу, в частности, ОПК и ребята спрашивали – так кто должен преподавать? Священники или светские люди? В свое время, мы помним, Фурсенко говорил, что никаких священников. В то же время светский преподаватель, который только вчера прошел какой-то мало-мальский ликбез, может делать это для галочки. А без души предмет будет какой-то обязаловкой выглядеть.

Фомин:

- Из личного опыта могу сказать, что лучше священник. Потому что мы преподавали Закон божий – я и моя мама, она профессиональный преподаватель. Но вот когда я приходил в рясе, то и внимания было больше, и как бы усваиваемость была лучше. Не потому, что я такой гениальный, а у нее все-таки 22 года стажа работы с детьми, она интереснее преподавала. Просто воспринимается это по-другому. Я считаю, священник нужен.

Антонян:

- У нас есть телефонные звонки. Анна, здравствуйте.

Звонок, Анна:

- Здравствуйте. Вот в Библии читаешь, предположим, такие слова – бог сказал пророку Давиду там сними обувь, бог сказал… А как это представить себе? Как он мог сказать?

Фомин:

- Человек, который имеет чистое сердце, как сказано в Священном писании, блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят, они действительно имеют такое богообщение, но, наверное, не в привычном смысле понимания, как мы с вами привыкли, здесь идет общение через молитву. Я, к сожалению, не имею такого общения, а, может быть, и к счастью, потому что слово божье надо не только услышать, а его надо еще и исполнить. А вот люди, которые действительно имеют богообщение, они говорят, что все твое существо, все твое нутро согласно с тем, что в тебе рождается. То есть, не какая-то шальная мысль, а мысль, которая имеет мирный, созидательный посыл к тому объекту, на который это все направлено. Это я пытаюсь сказать мирским таким языком, а другим словом – это твоя совесть начинает говорить о том, о чем ты, наверное, знал, но хорошо забыл, так как каждая душа – она христианка.

Анна:

- Интуитивно так вот, наверное?

Фомин:

- Нет, интуитивно здесь не подходит слово. Интуиция – она нас иногда подводит. А слово божье, звучащее в сердце, оно никогда не посрамляет. Это сложно объяснить человеческим языком, это все-таки лежит в духовной плоскости. Духовная практика, если вы будете практиковать богообщение, вам это все подскажет.

Анна:

- Спасибо.

Антонян:

- Давайте еще звонок примем. Владимир, здравствуйте.

Звонок, Владимир:

- Здравствуйте. Я хотел спросить, не считаете ли вы, как священнослужитель, как член института церкви, что церковная жизнь чрезмерно ритуализирована? Что церковь тратит много сил и средств на обслуживание таких повседневных ритуалов? Как то же самое отпевание или крещение.

Антонян:

- То есть, не слишком ли перезагружена она этими ритуалами, да?

Владимир:

- Ну да, загружена. Например, церковь могла бы как-то модифицировать свою деятельность или, может быть, активнее участвовать как волонтеры те же самые…

Чинкова:

- Мы об этом говорили полпрограммы, простите, пожалуйста, а как можно быть загруженной крестинами?

Фомин:

- Да, замечательный вопрос. Давайте попробуем ответить. Я не видел пока еще ни на нашей территории, ни на территории других каких-либо стран более активных волонтеров, чем волонтеры, находящиеся или в лоне церкви, или привлеченные церковью, или какими-либо другими церковными организациями и структурами. Под эгидой церкви, и католической, и православной, и протестантских церквей, сплачиваются очень многие люди – причем, исчисление идет тысячами, когда надо именно волонтерское движение поднять. Это мы видим и в Москве. А то, что мы сильно заритуализированы – знаете, я вот не нахожу этого, хотя являюсь активным участником всех ритуалов. На самом деле, это даже не ритуалы, а многие таинства и те священные действия, в которых человек приобретает ту святость, о которой мы мечтаем, хотим и желаем, чтобы она была, наверное, в каждом человеке. Дело в том, что каждый человек трехсоставен – дух, душа и тело. И если хотя бы одно звено выбить из участия в богообщении, то тогда все, наверное, теряет смысл. Это, наверное, как цепочка – вот уберите одно звено и вы ничего не сможете на ней ни возить, ни носить и т.д. Поэтому все, что церковь, так скажем, постановила – а церковь это не человеческий институт, а все-таки это создано самим богом, лучше все-таки соблюдать, не сокращать и этим пользоваться.

Чинкова:

- Отец Игорь, хотела бы также уточнить. Недавно была на странной протестантской свадьбе, хотя люди предпочитают называть себя протестантами, активно с ними спорила и мне доказывали – зачем вам храмы – выйди в поле, помолись и бог тебя услышит. Зачем вы тратите деньги на храмы, особенно вот на строительство новых 200 храмов в Москве, например?

Фомин:

- Тоже хороший вопрос. Вот я служу в Казанском соборе на Красной площади – это первый храм, который был построен после 70-летнего забвения и гонения на церковь. Тогда было еще больше разговоров: раздайте нищим вот те миллионы, которые вы потратите на храмы. На те миллионы, которые мы бы раздали нищим, они бы уже давно их проели бы и потребовали бы еще. Храм Казанской иконы Божьей матери, я думаю, выполняет очень большую миссионерскую роль, выполняет очень большую волонтерскую роль. Казалось бы, там мало прихожан, там, как говорят, больше прохожан, но вот они все равно остаются в лоне церкви и становятся теми же самыми волонтерами, теми же самыми кормильцами тех несчастных и голодных. И очень много через Казанский собор проходит людей, которые в свою очередь получают не рыбку на завтрак, а удочку на всю жизнь. И, мне кажется, это более ценно, чем помочь человеку дать единоразовую какую-либо помощь.

Звонок от Александра:

- Здравствуйте, я из Волгограда. Я простой верующий и как бы вопрос будет о «Pussy Riot», но с маленькой предысторией. Я все время думал, что бог это вот простить, ударили по одной щеке, подставь другую… Но в данном случае церковь поступила не так. И я вот говорил с верующим человеком и он мне объяснил, что Христос, когда пришел в храм, в котором торговали, он их выгнал из Храма. Причем, выгнал очень жестоко – за богохульство в храме. Так прошу объяснить все-таки – мы должны прощать и подставлять левую щеку, когда бьют по правой? Или выгонять из храма?

Фомин:

- Ну, Христос действительно выгнал торгующих их храма, но не очень жестоко. Он сплел бич из веревки. Веревкой ударить больно невозможно. Кто не верит, может попробовать. Выгнать, опрокинуть лавки меновщиков, как сказано в Евангелии – да, действительно, это было. По поводу такого всепрощения – вы знаете, ну, во-первых, на них обиделись, может быть, лично верующие и ни в коем случае здесь нельзя говорить, что обиделась церковь или, как сейчас принято говорить, «обиделась РПЦ и вот засадила этих девок за решетку». Эти девушки всегда кивают на запад, что вот надо жить, как на западе, ну, по крайней мере, тот, кто за ними стоит. То есть, должно быть правовое государство. Церковь не вмешивается в этот процесс, как того призывают либералы, что вот патриарх должен за них заступиться, мол. Но сейчас идет следствие и будет вынесен какой-либо приговор. Правильно или нет идет следствие, в этом пусть разбираются сами же следственные органы. То, что они совершили, не укладывается в понятие панк-молебен. Панк-молебен может проходить в панк-храме. Храм Христа Спасителя не является панк-храмом, он является храмом для православных. И, если ты человек культурный, а, как мы здесь говорили культура – это система определенных запретов, значит, ты должен соблюдать культуру той местности, в которую ты приезжаешь. Приедьте в Саудовскую Аравию и разденьтесь топлес, вы не успеете даже приземлиться, если подпрыгните, как вы уже будете там забиты камнями и заброшены. Почему? Потому что вы не соблюдаете культуру данной местности. Если они не соблюдают культуру данной местности, ну что ж… Должна ли церковь прощать? Как церковь может простить, простите, я скажу свое мнение, безумного ребенка? Ну, вот разве мать может обидеться на безумного ребенка? Не может, она его может только пожалеть. Она может его в чем-то ограничить, она может его запереть, она может поставить те запреты, которые будут на него действовать и которые будут полезны. Церковь не обижается на них – церковь за них молится.

Чинкова:

- Отец Игорь, а недавно было сообщение, что несколько геев заказали в Храме Христа Спасителя месячный молебен за здравие этих «Pussy Riot». Опять же провокация. А ведь будут вынуждены их упоминать, наверное?

Фомин:

- Да, вы знаете, я сам буду молиться и молюсь об их вразумлении, так скажем, и о том, чтобы они действительно осознали, что они сделали. Они расшатывают лодочку, не лодку, а большой корабль пытаются ими расшатать большой корабль не Русской православной церкви, а России. Если Россия начнет сейчас захлебываться в таких поступках, то, в первую очередь, они долго не продержатся. Пусть почитают хотя бы историю столетней давности, революционные и предреволюционные дни. Кто первый пострадал? Да, они, конечно, поплясали на гробах новомучеников, на гробах тех, против кого они выступали, но в первые же годы сами же все эти большевики первой волны попали за решетку.

Вопрос от Александры:

- Здравствуйте. Хотела обратить внимание на Матфея 4.4. Написано – не только хлебом должен жить человек, но каждым словом, выходящим из уст Господа. Вот вы говорите, что много денег потратили… Ксюша сказала. Она – молодец. Хотя она не сведуща в законе божьем, а вы сведущи, как можно осуждать человека? Она не может учить никого, чтобы правильно поступали, а вы можете, но почему-то не делаете. Почему? Потому что не дано, вероятно. И есть много причин. И я хочу, чтобы вы ознакомились с Евангелием и обратили внимание, почему Иисус учил, почему выгонял и так далее.

Фомин:

- Знаете, Александра, я благодарю, конечно, вы просто, наверное, поздно подключились к нашей программе, я в конце того часа сказал, что Ксения Анатольевна сделала великое дело.

Антонян:

- Действительно, об осуждении никто не говорил.

Фомин:

- Великое дело, что она перечислила такую замечательную сумму, сорганизовала людей, которые пришли и пожертвовали деньги, купили какие-то вещи… Мы об этом сказали.

Антонян:

- Да, я хочу подчеркнуть, что основная тема сегодняшнего эфира – почему мы верим слухам, а мы упомянули слухи в немалом количестве, и почему мы пиаримся на чужой беде? Ведь по-разному преподносится событие в жизни того или иного субъекта.

Чинкова:

- И увязка с Собчак была только в том случае, что вот она помогла больше, чем РПЦ вместе взятый. Что, якобы, лично никто из иерархов никакую копейку не вложил в помощь пострадавшим.

Фомин:

- А если бы было упомянуто немножечко по-другому, просто некорректное упоминание. Если бы упомянули, что Собчак и РПЦ вместе перечислили 30 миллионов рублей – это звучало бы, знаете…

Чинкова:

- Продолжая тему сплоченности, хотела задать еще такой вопрос. Мой коллега недавно попал в одну из западноевропейских стран, теперь он работает там, и он отмечает, что журналистская община там очень маленькая и вот вместо того, чтобы принять и обогреть, его начинают травить. В общем, плетут против него козни и всякие козьи морды строят. Я уже давно замечала такую особенность, что нет у нашего народа какой-то жажды или желания создать собственную общину, держаться друг за друга, подтаскивать к себе, как-то помогать выжить, как это делают другие народности… Это я к тому, что пока я не замечаю, что мы умеем так сильно сплачиваться.

Фомин:

- Действительно, есть примеры и печальные. Дело в том, что, к сожалению, те, кому мы доверили управление нашей страной, пока что не выработали национальную идею. Никакой не выработали. Они не нашли врага, против которого мы должны все дружно дружить или не нашли, наоборот, тот объект, ради которого или вокруг которого мы должны сплотиться. Самим этим объектом быть, наверное, не очень хотят, потому что ответственность очень большая. Но у нас есть идея. И русские – это единственная национальность, которая звучит в форме прилагательного. Прилагательно к чему? К человеку? Наверное, все-таки прилагательно к богу. Это, наверное, очень важный такой момент. И мы должны помнить, что, наверное, Русская православная церковь – это, наверное, единственная страна, где такое количество людей ассоциируют себя именно с церковью.

Чинкова:

- А нацидея, по-вашему, какой могла бы быть?

Фомин:

- Православие.

Чинкова:

- Ваши коллеги говорили то же самое. А что же делать атеистам? Они живут без нацидеи?

Фомин:

- Атеисты прекрасно жили в православной России до революции. Не только атеисты, но и все, в общем-то, религии. Когда все народы сохраняли свои традиции, языки, обычаи и веру.

Антонян:

- Вот под занавес нашего эфира несколько поменялась тема у нас – видимо, она получит продолжение уже на следующей неделе. А сегодня мы благодарим нашего сегодняшнего гостя, клирика Казанского собора на Красной площади протоиерея Игоря Фомина. Всего доброго!

Соведущий благотворительного аукциона в помощь пострадавшим на Кубани Игорь Верник примеряет на Ксению Собчак один из лотов

Фото: Михаил ФРОЛОВ

<<Самые интересные эфиры радио "Комсомольская правда" мы собрали для вас ЗДЕСЬ >>