Эпидемия: достоин ли человек спасения?

Храм Кукулькана в древнем городе майя Чичен-Ица

Фото: GLOBAL LOOK PRESS

Эпидемия

(Рассказ)

Яркое полуденное солнце медленно вошло в зенит и остановилось над великим городом в истоме и опустошённости. Наступила звенящая пронзительная тишина. Не было слышно обычного в это время многоголосого человеческого гомона. Давно уже не было слышно.

Этинкуль, Великий жрец Храма божественного Кукулькана воздел руки к безмолвному небу и застыл в напряженном ожидании. Вот уже несколько часов он безнадежно ожидал знака от богов. Знаки не приходили, а люди в огромном количестве вот уже много дней продолжали умирать от неведомой и страшной болезни. Фигура Этинкуля в ярких ритуальных одеждах была едва различима на вершине Великой пирамиды, но любой житель Тикаля, конечно, узнал бы Великого жреца и с такого расстояния. Но былого почтения уже не было.

Индеец в костюме жреца древнего культа майя

Фото: GLOBAL LOOK PRESS

Те немногие подданные, которые остались в живых, а не ушли в лес или не уползли умирать за каменную стену, ограждавшую поле для игры в мяч, давно перестали вглядываться в то, что происходило на ритуальной площадке Великой пирамиды. Какая разница, что там делают? Разницы не было. Не помогло ни одно из самых обильных жертвоприношений, не помогли несколько недель неистовых молитв, не прерывавшихся ни на секунду, не помогло личное обращение солнцеподобного правителя Хасав-Чан-Кавиля к своим родственникам – повелителям Неба - великим богам и покровителям народа царства Мутуль. Ничто не помогало и люди ежедневно и еженощно продолжали умирать в огромных количествах.

Перед лицом болезни все оказались равны: и чернь, и знать. Говорят, что вслед за военачальниками и высокопоставленными жрецами заболел сам Хасав-Чан-Кавиль. И вроде даже не просто заболел, а умер. Поэтому, мол, Верховный жрец и торчит вторую неделю на ритуальной площадке Великой пирамиды.

Этинкуль поморщился, вспоминая слухи, но продолжил держать руки, вознесёнными к небу. Он не менял этой позы вот уже больше часа. Небо по-прежнему молчало.

Слухи множились с невероятной быстротой и многие из них были верны. Так, слух о болезни Хасав-Чан-Кавиля был абсолютной правдой. Да, правитель был ещё жив и прямо сейчас стонал в одном из помещений Великой пирамиды, но даже одного взгляда на него было бы достаточно, чтобы понять, что дни солнцеподобного сочтены.

Руки Этинкуля затекли, глаза залило потом, тело ныло. В какой-то момент Великий жрец почувствовал, что может потерять сознание. Но он упрямо продолжал стоять, вознеся руки к небу и пристально вглядываясь в грядущее. Вдруг ему показалось, что стоит он вовсе не на вершине Великой пирамиды, а на террасе какого-то высотного здания в совершенно другом, северном и холодном городе. Город этот тоже был объят паникой. Здесь тоже умирали люди, но здешняя паника была более деловитой и какой-то более расчетливой.

Внизу по широким дорогам мчались шумные белые и жёлтые повозки, ярко мигающие синими молниями. Повозки страшно ревели, а в них лежали умирающие или приготовившиеся умирать люди.

Люди отказывались верить в то, что всё происходящее происходит именно с ними. Каждый был совершенно уверен в том, что именно с ним этого точно никогда не случится, а случится обязательно с кем-то другим.

Этинкуль удивился: в этом городе везде были развешаны или расставлены странные плиты разных размеров с гладкими поверхностями, на которых каким-то волшебным образом менялись яркие картинки, изображающие людей, жрецов и вождей, которые прямо в этих плитах что-то говорили, пели, танцевали или обращались к подданным. Подданные прятались по домам, но говорящие плиты были и там тоже. Если же человек пропускал какую-то важную молитву или ритуал, то он тогда смотрел двигающиеся картинки в маленькой плиточке, которая была у каждого в руке. В этой маленькой плиточке люди, жрецы и вожди тоже двигались, как и на больших плитах, но люди почему-то картинкам на маленьких плиточках доверяли больше.

Сегодня город не спасали даже маленькие плиточки. Люди не верили жрецам и разочаровывались в вождях. Этинкуль растерянно смотрел по сторонам. Невдалеке светилось огнями здание, спрятанное за высокой стеной, прерываемой башнями разной высоты и формы. Каждая башня была увенчана острым шпилем, а на шпилях светились красные пятиконечные звезды.

Ночная Москва

Фото: GLOBAL LOOK PRESS

Неожиданно Великий жрец почувствовал, что рядом с ним кто-то находится. Он посмотрел направо и замер. Рядом стоял Кукулькан, великий Бог четырёх Святых даров и Отец всего живого.

Кукулькан был очень высокого роста – на пару голов выше обычного человека. Лицо его покрывала борода, а тело – многочисленные волосы. Волосы эти затейливо переходили в разноцветные перья, преимущественно зелёные, но так же присутствовали красные и синие. Переливчатое пернатое тело Кукулькана обвивала гигантская жёлтая змея, крупная голова которой покачивалась рядом с косматой головой бога. Красные глаза змеи внимательно смотрели на Этинкуля.

Сердце Верховного жреца застучало со страшной силой, в ушах зашумело, а руки и ноги предательски перестали слушаться. Живописное молчание длилось какое-то время, а потом Кукулькан вдруг хлопнул жреца по плечу и громко захохотал, обнажив два ряда крупных белых зубов. Змея потеряла интерес к происходящему и её глаза, ещё недавно горевшие ярко-красным светом, будто потухли.

- Что молчишь? Испугался?- Кукулькан ещё раз хлопнул Этинкуля по плечу.

Жрец понемногу приходил в себя. Кажется, начинали слушаться ноги. Почувствовав это, Этинкуль сразу же бросился на колени и прижал к холодному полу свой вспотевший лоб. Бог посмотрел на жреца с интересом:

- Узнал, значит?

- О великий Кукулькан! Отец всего живого, Единый Бог Четырёх святых даров,- хрипло заговорил, наконец, Этинкуль,- Прости нас, свой недостойный народ Мутуль! Мы ничтожны перед твоим величием. Спаси нас! - всё это Этинкуль проговорил, не отрывая головы от земли.

Речь Кукулькану понравилась. Он сделал несколько шагов вокруг распростёршегося на полу человека, почесал бороду и размашисто сел на неизвестно откуда появившийся трон с головами ягуаров в качестве подставок для локтей. Он уютно заложил ногу за ногу, помотал на одной ноге богато инкрустированной сандалией и величественно произнёс:

- Ладно, вставай, давай. Или на, вот, лучше, садись.

На последних словах рядом с Этинкулем появилась маленькая каменная скамеечка, на которую жрец быстро сел, не смея поднять глаза.

- А скажи, жрец, достоин ли человек спасения? – вопрос бога прозвучал вкрадчиво.

- Достоин, о великий…

- Ха! И почему ты так решил? Потому что сам человек? – на этих словах змея нырнула куда-то вниз, чтобы встретиться взглядами с Этинкулем и жрец, желая избежать этой неприятной встречи, быстро поднял голову. И тогда он увидел перед собой лицо бога. Видно было, что богу очень интересно услышать ответ. Рот бога был полуоткрыт, а его серые глаза внимательно смотрели на собеседника. Ветер трепал бороду и играл перьями на его груди. Змея вернулась на место и опять замаячила у плеча хозяина.

Этинкуль вдруг понял, что у него нет ответа на этот простой вопрос. Действительно, а почему? Потому что все люди хотят жить? Ну и что? И потом, самое главное, зачем? Чтобы потом опять когда-нибудь искать ответ на этот же самый вопрос?

- Ага, видишь, задумался! – Кукулькан опять засмеялся,- Разве ты не понимаешь, что все свои беды человек себе делает сам? Во всех ваших реинкарнациях!

Последнего слова Этинкуль не понял, но до общего смысла догадался.

- Вот, посмотри, – бог взмахнул рукой и перед Этинкулем появилась плита с движущимися картинками. Сначала появился хорошо знакомый Этинкулю лес, водопад а потом, очень изменившийся храм божественного Кукулькана. Кажется, прошло очень-очень много лет: храм был сильно отшлифован равнодушным временем, а строения вокруг больше походили на руины. Рядом с храмом и руинами бегали люди с плиточками в руках и странным образом зарисовывали на своих плиточках очень похожие картинки с изображениями того, что осталось от храма и руин. А потом люди сгрудились вокруг каменной стелы, начали что-то активно обсуждать и тыкать пальцами в свои плиточки.

Туристы у пирамиды Кукулькана

Фото: GLOBAL LOOK PRESS

Этинкуль эту стелу узнал. На ней солнцеподобный Хасав-Чан-Кавиль повелел выбить полный календарь. Ох, как много лун тогда жрецы высчитывали все цолькины и хаабы!

- Вот зачем? Зачем вы всё это считали? – Кукулькан ткнул пальцем в плиту.

- Мы хотели узнать конец мироздания,- тихо ответил Этинкуль.

- Ну и как? Узнали? А с этим что теперь прикажешь делать? – бог широко развёл руками, показывая на город, охваченный эпидемией,- Начитались, понимаешь, ваших пророчеств. Вирусы, видишь ли, делать научились!

В этот момент на террасу вышли два стража. Этинкуль сразу понял, что это стражи, потому что у каждого из них на поясе висела палка. Палка очень нужна, если ты заботишься о своём народе. Стражи были в тёмно-синей одежде и с белыми масками, которые скрывали лица.

- Так, гражданин, почему без маски?- обратился один из них к Верховному жрецу. Кукулькан улыбнулся. Спрашивавший вдруг странно повёл плечами, заморгал, несколько раз посмотрел в разные стороны, а потом повернулся к товарищу:

- Ты видел?

- Чего?- буркнул тот. Он был занят тем, что смотрел с балкона вниз, на пустынную улицу.

- Ну, мужика в перьях! Загорелого такого!

- В каких перьях? Какого мужика? Серёга, ты чего, вируса хватанул, что ли? – напарник оглядел растерянно крутившего головой Серёгу и абсолютно пустынную террасу дорогого отеля.

Стражи прошли в полуметре от Кукулькана и Великого жреца и скрылись в боковой двери – искать нарушителей режима самоизоляции.

Полицейские на московских улицах в период пандемии

Фото: Михаил ФРОЛОВ

- Ну, положим, инстинктом самосохранения мы вас наделили. Хорошо. Но зачем при этом уничтожать себе подобных?- Кукулькан задумчиво посмотрел на Верховного жреца,- а если попробовать перестать мыслить только в границах своего физического тела? Ведь вокруг совсем другая система координат, время едино и бесконечно, есть же эфир, есть Гиперборея, наконец!

- Всё в твоей власти, о великий Кукулькан,- осторожно ответил Этинкуль, не понявший ни слова из сказанного божеством.

- Вот помрёшь ты, вся твоя цивилизация помрёт, никто не будет даже знать, от чего!- бог возмущённо взмахнул рукой и так же возмущённо звякнули золотые браслеты на его запястье,- может, подумаешь о чём-нибудь другом? Хватит бояться смерти! Её нет. Как, собственно, нет и жизни в том виде, в котором вы себе её представляете.

В этот момент что-то громко хлопнуло и где-то очень далеко за звёздными башнями в небо поднялось облако из огня и дыма. Кукулькан развёл руками, повернулся в сторону огненного облака и внезапно исчез.

Этинкуль опять оказался на ритуальной площадке. Солнце сдвинулось с полуденной отметки и тень его легла на ступени Великой пирамиды. Случилось то, что всегда так завораживало народ царства Мутуль и гостей великого города – тень Пернатого змея Кукулькана поползла вниз, к людям. Но некому было восхищаться этим удивительным чудом – эпидемия разогнала возможных зрителей.

Великий жрец Этинкуль снял с головы огромный шлем, украшенный разноцветными перьями и устало поставил его рядом с камнем жертвоприношений. На камне лежал связанный юноша, вот уже несколько часов покорно ожидавший своей смерти. Этинкуль повертел в руках острый ритуальный нож и осторожно положил его рядом со шлемом. Потом повернулся и, вопреки обряду, медленно зашагал по ступеням Великой пирамиды вниз, вслед за сползающим на землю Пернатым Змеем.