Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+6°
Boom metrics
Политика4 октября 2018 22:01

Устроив бунт на выборах, дальневосточники хотели достучаться до Москвы

Побывав на скандальных выборах губернатора в Приморье, спецкор «Комсомолки» Владимир Ворсобин направился в Хабаровский край и тоже подоспел к «жареному» - победе оппозиционера
Дальнему Востоку шлют миллиарды и строят мосты. Чего еще ему не хватает? - думают в Москве. А в самом деле - чего? Мы разобрались. Фото: Дмитрий МОРГУЛИС/ТАСС

Дальнему Востоку шлют миллиарды и строят мосты. Чего еще ему не хватает? - думают в Москве. А в самом деле - чего? Мы разобрались. Фото: Дмитрий МОРГУЛИС/ТАСС

Почему самая дальняя окраина страны вдруг устроила столь показательный бунт? Наш журналист, кажется, это понял...

«ТАКАЯ ПЕТРУШКА ПО ВСЕЙ СТРАНЕ»

Путь из Владивостока в Хабаровск - как в голливудском боевике. За спиной, во Владике, уже догорали выборы. Все рушилось, взрывалось и под плач Эллы Памфиловой летело в тартарары.

А мне на телефон названивал странный человек и шептал в трубку:

- Вы Ворсобин?

- Да. А вы?

- Не важно. У меня важная информация. Прошу отнестись к ней серьезно. Знаю о вас все. О встречах. Знаю, вы сейчас рядом с Уссурийском.

- Да, - говорю спокойно.

Во Владике я перестал удивляться. Я просто получал удовольствие. Люди здесь живут интересные - чуть эксцентричные, чуть безбашенные, и впечатление - тихие авантюристы. По крайнее мере теперь я отчетливо вижу, как в московских знакомых из Приморья сидит знакомый - веселый портовый черт…

- Ваш телефон слушают, - шепчет и бросает трубку.

Перезванивает. Предлагает встретиться на трассе. Потом в кинотеатре. Потом в каком-то кафе…

Оказывается, встречу назначил «будущий губернатор Приморья, о котором вот-вот будет известно».

Сижу в Уссурийске, размышляя, почему именно я?! Жду кого-то из святой тройки кандидатов, о которой уже свистело сарафанное радио. Среди них - Кожемяко.

Я еще тогда подумал: сахалинский губер?! Здесь?! Да ладно! Не может быть! Но вспомнил кожемякинское «портовое» прошлое. Как ходил он по родному Владику на разборки лично, врукопашную. И если и в нем сидит тот же местный черт?..

Вместо Кожемяко пришел кошевой атаман Александр Коваленко - единоросс, владелец ресторанов и районный депутат маленького городка Михайловка. Он вчера смотрел телевизор. Помнит - шел какой-то фильм. И вдруг мысль: «Хочу быть губернатором».

- Думал - пройдет, - виновато вздохнул Коваленко. - И уснул. Но утром мысль стала еще сильнее!

Теперь ради высокого поста Коваленко готов выйти из ЕР. И тайком, чтобы «Единая Россия» не успела навредить, собирает пресс-конференцию (Коваленко, кстати, стал первым, заявившим о своем участии в третьем туре выборов в Приморье)…

- Да провалитесь вы все! - разозлился я. Вот она, оттепель, - пробудились от спячки атаманы и ищенки, повылазили из щелей перезимовавшие Остапы. Веселая портовая жизнь.

Я спешил в тихий Хабаровск, который жители Приморья называют с нежностью - «наша Эстония». В эту нормальную Россию. Просчитываемую. Понятную. Дремотную. Там скоро второй тур. Там победитель первого - оппозиционер-жириновец Сергей Фургал - уже исправил народную ошибку и почти уже вернул власть, пообещав губернатору Шпорту стать его первым замом…

Ну-ну.

Прошло три дня.

Когда я покидал Хабаровск, за спиной все рушилось, взрывалось и летело в тартарары. Губернатор Шпорт во втором туре был разгромлен. Соперник и рад был отдать властям победу, но не смог.

Случайно встреченный в гостинице штабист «Единой России» (давно знакомы) был похож на матроса с потопленного корабля.

Он странно улыбался и говорил только: «Идиоты!» А я сидел тихо, изображая сочувствие.

- А ведь можно было просчитать, что так и будет, - говорил единоросс. - На что они (презрительно - в потолок) надеялись?!

- Что случилась с Дальним Востоком? - спрашиваю.

Штабист махнул рукой.

- Это цветочки. Вот что случится через год! - вздохнул он. - И дело не в Дальнем Востоке. Такая петрушка по всей стране…

Жириновец Сергей Фургал стремительно входит в коридоры власти Хабаровского края. Хотя выигрывать выборы, говорят, и не думал. Сидел себе тихо в Госдуме, в Москве. Но бунт хабаровчан вынес его в кресло губернатора...

Жириновец Сергей Фургал стремительно входит в коридоры власти Хабаровского края. Хотя выигрывать выборы, говорят, и не думал. Сидел себе тихо в Госдуме, в Москве. Но бунт хабаровчан вынес его в кресло губернатора...

Фото: Владимир ВОРСОБИН

ИГРАЛИ ПОЛИТИКИ В ОПЕРЕТКУ...

Приморский политолог Ольга Кишковская назвала это новой реальностью. Произошло нечто. Пока непонятое и необъясненное. По версии Кишковской, народ и власть вышли из многолетнего равновесия, а потому привычные сценарии и технологии дали сбой.

В «Единой России» мне, например, с ужасом рассказали, как бессовестно поступил Фургал.

Причем рассказывали не зло, а с изумлением. Словно на их глазах чугун превратился в золото, а вода - в вино.

Мол, а что, так бывает?!

Ведь сама биография нового губернатора не располагала к столь наглому сопротивлению властям, слишком много белых пятен. Например, с 1992 по 1999 год Сергей Иванович был скромным врачом-неврологом в районной больнице 6-тысячного поселка Поярково в глубинке Амурской области. А в следующем, 2000-м, провинциальный врач вдруг находит немалые деньги (на этот счет ходят разные слухи), чтобы стать гендиректором ООО «Алькума» (торговля лесоматериалами), а затем - ООО «МИФ-Хабаровск» (сбор лома черных металлов). Но и этого мало - он идет в политику. Ну как в политику. Фургал 11 лет был одним из тех неприметных депутатов Госдумы, что тихо обустраивают свой бизнес. Теперь у депутата серьезные связи и интересы в единственном на Дальнем Востоке металлургическом предприятии «Амурсталь» и, как говорят его знакомые, покидать Госдуму и Москву Сергею Ивановичу неинтересно.

Казалось бы, абсолютно «ручной оппозиционер».

- Год назад мы ему позволили избраться депутатом Госдумы, - ошарашенно рассказывал мой источник. - Нормальная договоренность, мы на думских снимаем своего кандидата, а Фургал взамен отрабатывает на губернаторских техническим, не ведет агитации и обслуживает победу Шпорту. Условия типовые - так происходит по всей России. Причем решается это в Москве с участием Жириновского и Зюганова, аккуратно по каждому региону. После первого тура, когда мы неожиданно проиграли, стало ясно - форс-мажор. Нарушились договоренности… Начали, конечно, разруливать. Обратились и к руководству ЛДПР, и к Фургалу. Те - мол, разумеется, в Хабаровске должна быть победа ЕР, не покушаемся. Никакой предвыборной агитации во втором туре не ведем…

- Подождите, а как именно вы обратились к Фургалу? - настораживаюсь.

По городу ходили зловещие слухи, объясняющие малодушие кандидата от ЛДПР накануне второго тура. Мол, Фургала шантажировали фотографиями его детей. А еще из Москвы, дескать, привезли папку с документами, по которым Фургал легко мог получить срок. Да и помощница будущего губернатора сказала мне: «Приехали из Москвы специально обученные люди, усадили шефа в машину и увезли. Приехал он другим человеком».

Сам Фургал при моем вопросе о пытках замахал руками:

- Это будет выглядеть, словно я слабый, поддался! - пылко заговорил он…

- Что за чушь?! - смеется на это единоросс. - Никто на него не давил. Решение не сопротивляться было принято на уровне Жириновского. Все знают правила. Поговорили, пожали руки… И вдруг Владимир Вольфович рвет договоренности. И несчастному Фургалу ничего не оставалось, как подчиниться начальству и взять власть.

Говоря проще, играли-играли политики в оперетку «Выборы», где у каждого артиста была своя роль, но вдруг вылезли на сцену зрители, поломали рояль, плюнули в суфлера и сказали остолбеневшей массовке: мы тут власть. Теперь мы решим, кто у вас главный герой (указывая на растерянного статиста из разряда «кушать подано»)… ну, допустим, ты!

И вроде все понимают причину - людям надоели спектакли.

Даже Комсомольск-на-Амуре, куда идут военные заказы, где модернизируется авиационный завод им. Гагарина, мощно проголосовал против своего же земляка Шпорта.

Шпорта, который, судя по официальным новостям, изо всех сил тащил в родной Комсомольск деньги федералов…

- Ребята, что вы завелись?! - спрашивал я хабаровчан.

И каждый день - в такси, в курилках, в кафе, на рынке, на набережной - я слышал странный ответ: «Обнаглели».

- Что?! - переспрашивал я с изумлением этот сонный город.

- Они там, наверху, о нас и думать забыли, - говорили мне. - Губернатор Шпорт едет к президенту и врет: зарплаты учителей 40 тысяч. Он даже не думает, что это показывают по телевизору и мы это видим! Нас словно не существует. Они считают, что мы быдло бессловесное!

«Ну и дела, - думаю. - Обычный русский губер… Довольно стандартный. Ну нелюдимый , ну с 12 заместителями. Почему хабаровчане завелись именно осенью 2018-го?»

«ЧТО ЗА НАРОД? НОЮТ И НОЮТ»

Уже после первого тура выборов в Хабаровске население вдруг увидело плоды демократии. Пенсионерам власти сразу вернули бесплатный проезд (хотя несколько лет твердили: денег нет, но вы держитесь). И самое поразительное - демократия волшебно населила Амур… рыбой.

Губернатор Шпорт в самый трагический свой момент использовал последний козырь - уволил главу рыбного комитета края, которого в народе сильно недолюбливали. Формально именно этот комитет сдал лиман Амура в аренду фирмам, которые не просто ставили сети. Они почти полностью перегородили реку, не давая рыбе подняться выше по течению, и, как считается в народе, хищнически выловили ее всю. Цены взметнулись ввысь, стали московскими, народ понял: власти испохабили последнюю дальневосточную святыню - свежую дешевую рыбу.

Но перед выборами сети были убраны и заплескалась рыбины в Амуре. На прилавки даже выбросили дешевую, по специальной программе…

- И что вы думаете, как отнеслись к этому люди? - спросил меня мой знакомый блогер из Комсомольска-на-Амуре Владислав Касаткин.

- Как к подачке? - говорю и вдруг ловлю себя на простой и циничной мысли: что за народ дальневосточники, ноют и ноют.

- Вот именно!

Профессор, зав. кафедрой философии и культурологии Тихоокеанского университета Леонид Бляхер понимающе кивает:

- Вот-вот. Когда я рассказываю о хабаровской жизни, вы, москвичи, обычно злитесь: «Ну во-о-от, начинается дальневосточное нытье». Дескать, сюда вложены гигантские деньги, говорите вы, люди с запада. Мол, сюда чуть ли не через месяц ездит президент, дескать, чем вы, гады, еще недовольны?!

- Чем? - соглашаюсь с ролью москвича.

- Ох, - мученически вздыхает философ. И начинает с азов.

«ЗАВЕЗТИ БЫ СЮДА МАЛАЙЗИЙЦЕВ, ОНИ НЕ ВЫДРЮЧИВАЮТСЯ»

Когда-то, еще до тех золотых времен, когда Москва решила спасти Дальний Восток, регион жил себе и жил. Приморье - на экспорте японских автомобилей (тысячи рабочих мест), Хабаровск - на экспорте леса, (на обслуживание лесных транзакций работала большая часть края), Амурка (Амурская область) торговала хлебом и золотом.

Бизнес-элита в те дикие времена жила не в Москве, а у себя дома, в Хабаровске (потому как уедешь - попрощаешься с бизнесом). Элита, конечно, хотела хорошо лечиться, учить детей, ездить по нормальным дорогам, а потому им приходилось вкладываться в местную социалку.

- В результате возникала не скажу хорошая, но более-менее комфортная жизнь, - говорит профессор. - И когда Москве захотелось развивать Дальний Восток, в само слово «развивать» дальневосточники и прогрессисты из «прекрасного далека» вложили разный смысл. Дальневосточники решили: Москва будет помогать. Снизят тарифы за электричество, улучшатся дороги (те, которые действительно нужны), уменьшатся налоги. А Москву просто интересовали растущие азиатские рынки и все. И эти два «развития Дальнего Востока» оказались никак не связаны между собой!

По словам философа, он понимает замысел Москвы. Реконструкция трассы «Колыма», например, резко удешевит производство золота. Масштабное строительство дорог поможет лесопромышленникам, которые уже вырубили все, до чего дотянулись, зайти в новые районы. Скоро они смогут вырубать новые массивы и загрузят работой местный ЦБК.

- Но я, простой хабаровчанин, почувствую пользу от этого лет через 25, а скорее вряд ли доживу, - горько вздыхает Бляхер. - Вот если бы наш дальневосточный кусочек хлебушка нам бы доставался, тогда бы народ сказал: молодец, государство! Памятник при жизни государю! А так пришли федеральные деньги, исчезло 100 тысяч рабочих мест, возникло 20. И начинаются крики: что ж вы, сволочи, с края бежите?! А при соцопросах люди указывают главную причину - нет работы.

- Ее по всей России нет, - пожимаю плечами.

- Но не приходит же идея привезти людей в Ульяновскую область! - взрывается Бляхер. - А сюда, где нет работы, пытаются завезти! Зачем?! Один из губернаторов говорил: «Я готов целовать руки каждому уезжающему, так как каждый житель края обходится бюджету в чудовищную сумму»… Но людей, конечно, добило то, что их не замечают, что с ними не разговаривают.

- Почему?

- С пустотой не разговаривают. Приехал, например, Абрамович на Чукотку - есть ли у него резон объяснять аборигенам, что он здесь собираетесь делать? Как мне говорил один из федеральных прогрессистов: «Эх, завезти бы сюда малайзийцев, они не выдрючиваются, не ноют, а просто работают».

Что хотели донести до Москвы дальневосточники, показательно прокатив на выборах своих губернаторов? Что они не пустое место и с ними надо разговаривать, а не только давать деньги на мегастройки. Фото: Дмитрий Моргулис/ТАСС

Что хотели донести до Москвы дальневосточники, показательно прокатив на выборах своих губернаторов? Что они не пустое место и с ними надо разговаривать, а не только давать деньги на мегастройки. Фото: Дмитрий Моргулис/ТАСС

«ВЫ - ЧАСОВОЙ, А ВАС НЕ КОРМЯТ»

И наконец блогер из Комсомольска Владислав Касаткин рассказал о главной, фундаментальной обиде дальневосточников на метрополию. Все просто. Они ей завидуют. Они в большинстве своем (эх, была не была, рискну это написать) хотят уехать. И жить на западе. То есть в центральной части России.

- У вас те же зарплаты, но лучше климат, - объясняет Касаткин. - И кто будет добровольно жить в регионе, где полгода зима? К тому же у вас на востоке - Урал, на юге - Краснодар, на Севере - Питер, на западе - Калининград. А здесь рядом японцы, китайцы, корейцы и бесконечная тайга в сторону запада. Поэтому в каждом из нас, кто еще держится за эту землю, сидит спасительная мысль: у нас миссия. Мы здесь для защиты от китайцев. Представьте, вы часовой, стоите на границе, а вас не просто не кормят. Вас для Москвы вообще нет…

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

- И как быть? - спросили меня из «прекрасного далека». Из редакции. Из Москвы.

- Что с этим знанием прикажете делать? - уверен, хмурятся читатели, уставшие от описания язв и ждущие вариантов лечения.

Я сначала хотел ответить: ничего.

Хотел вспомнить, например, суицидально-примитивную версию некоторых историков, что последняя надежда на заселение Дальнего Востока появилась при Столыпине, когда сюда переезжали трудолюбивые крестьяне, и умерла, когда Блюхер в 1925-м восстание этих крестьян - «приморских партизан» - подавил. Уцелевшие крестьяне бежали в Китай, регион опустел, и сюда завезли военных и рабочих для оборонки с их казенным менталитетом.

Но кто-то задал щекотливый вопрос:

- А что на нашем месте (не дай бог!) сделали бы китайцы?

- Китайцы (не дай бог!) составили бы четкий план, - машинально отвечаю. - Назначили бы партийца (под страхом расстрела, если начнет воровать) для координации сползающихся со всей страны предпринимателей, предоставляя льготы и беспроцентные кредиты, оставляя в муниципалитетах и районах до 60% налогов (так на Севере Китая) для обустройства жизни. Ввели бы свой типовой норматив - успешность чиновника измеряется не только инвестициями, но и ростом благосостояния граждан…

А сам думаю: может, в том и есть наша вечная имперская ошибка? Может, зря мы делаем из Дальнего Востока очередной гипергоспроект? Ведь в России это означает: госкорпорации, великие стройки, отчетность по освоению денег, треск пропаганды. Но никак не обустройство ежедневной жизни граждан, сатанеющих от соседства с миллиардами рублей и мысли, что им от них не достается ни копейки.

Может, перевернуть пирамиду? Может, сделать государство ближе к людям? Отдать им для попытки сносной жизни хотя бы самый край земли - Дальний Восток?