Как сложатся отношения России и Германии, если Меркель уйдет
Положение Ангелы Меркель пошатнулось после прошедших выборов
Фото: REUTERS
А. Норкин:
- У нас сегодня очень много занятых тем, потому что они имеют к нам с вами прямое отношение. К нашему кошельку, к нашему распорядку жизни.
Сейчас давайте поговорим на самую интересную международную тему. Она тоже имеет к нам отношение – выборы в Германии, крайне занимательные. И Лена Чинкова, специальный корреспондент отдела международной политики «Комсомолки» вместе со мной в студии. Вы следили за голосованием в немецком посольстве. Там тоже явка была рекордная?
Е. Чинкова:
- Самое интересное, что, как выяснилось, у немцев нет возможности проголосовать из Москвы. Они говорили, что у них нет участков, и они голосуют заранее по почте. Мало того, не у всех это получилось сделать. Например, посол со своей супругой проголосовал, будучи в Москве, заранее. А его пресс-атташе мне признался, что у него не получилось.
А. Норкин:
- Почтовый ящик не нашел?
Е. Чинкова:
- Он еще в августе запустил эту процедуру. Но ему сообщили, что его нет в списках избирателей, которые имеют право выполнить свой гражданский долг. И поэтому он остался без волеизъявления.
А. Норкин:
- Где же хваленый немецкий порядок?
Е. Чинкова:
- Да, вот такая бюрократическая машина, и тут дала сбой. За выборами следили вчера в прямом эфире. Посол был в рамках того, что позволяет дипломатическая этика, но, тем не менее, ответил все-таки на мои вопросы о том, чего ждать России после того, как в Германии более-менее, но все-таки поменяется власть, у Меркель будет уже явно другая правящая коалиция, и чего ждать Москве от Берлина уже в ближайшее время.
А. Норкин:
- И чего рассказал?
Е. Чинкова:
- Сказал, что по-прежнему остаются вопросы, где у нас есть разногласия. Но Германия будет делать все возможное для их преодоления. И что альтернативы добрым взаимоотношениям Москвы и Берлина не существует. Хочется думать, что здесь посол не лукавил, а сказал общепризнанную вещь открыто.
А. Норкин:
- А результаты они комментируют, дипломаты, потому что есть там, над чем поразмыслить?
Е. Чинкова:
- Да, есть. Тот же глава дипмиссии сдержанно сказал, что его очень радует явка. Явка действительно была высокая – 75 %. Следующая цифра, которая радовала посла, это то, что в общей сложности 75 % немцев проголосовали все-таки за партии демократического толка. А та партия, которая набрала, по последним данным, 12,6 %, он назвал ее экстремистской, но это такой тревожный звоночек властям. И будущее федеральное правительство должно как-то ответить на эти опасения, о которых просигнализировали немцы. А вообще сами эксперты, которые наводнили вчера посольство Германии, - российские, немецкие признавали, что сенсация здесь была одна – пройдет «Альтернатива для Германии» или нет и с какими процентами. Процент очень высокий. Кто-то связывал это с тем, что партия поднялась на волне протестов из-за миграционной политики ангелы Меркель, а кто-то мне уверенно доказывал, что Меркель свою политику именно к выборам выровняла, что она извинилась за свои слова, сказанные в 2015 году, о том, что мы сможем принять всех, мы сможем с этим справиться.
А. Норкин:
- Когда она извинялась?
Е. Чинкова:
- Было такое, не сразу. И что в этом году Германия согласна принять не более 200 тысяч беженцев. Поэтому, говорят, здесь вопрос не стоит. Но я склонна больше верить тому же министру иностранных дел Австрии Себастьяну Курцу, который прямо сказал, что победа «Альтернативы для Германии» - это прямой сигнал того, что многие политики Европы и традиционные партии несерьезно подошли к вопросу проблемы миграции.
А. Норкин:
- 3089: «Про коррупцию говорить будем?» И сегодня будем говорить в каком-то смысле. А Олега Лурье ждем на следующей неделе. Поговорим сейчас с гостем в эфире. Главный научный сотрудник Института Европы РАН Игорь Максимычев. Добрый вечер.
И. Максимычев:
- Добрый вечер.
А. Норкин:
- Как бы вы разложили эти политические карты, в какой пасьянс? Пока, по-моему, самый главный вопрос – какой будет немецкая коалиция? - без ответа. А если нет ответа на этот вопрос, наверное, трудно представить, как вообще Германия будет себя вести, в том числе на внешней арене.
И. Максимычев:
- С одной стороны, вы правы. Конечно, пока коалиция не готова, трудно говорить о серьезных подвижках в политике ФРГ. Но то, что основная линия сохранится, потому что сохраняется канцлер Ангела Меркель, то в этом сомневаться не приходится. Основная линия будет та же самая. Какие-то нюансы, какие-то мелкие подвижки, видимо, возможны. Потому что Меркель и сама намекала во время предвыборной кампании на какие-то возможные жесты и шаги. Но пока это совершенно все висит в воздухе, не ясно.
А. Норкин:
- Она ведь намекала это, имея во главе министерства иностранных дел социал-демократа – Зигмара Габриэля, которые даже более, чем она, благожелательно высказывался в наш адрес. Я так понимаю, что он теперь уйдет в отставку, потому что социал-демократы своего кандидата туда не проведут. Придет другой человек, скорее всего, более жестко к нам настроенный. Это будет как-то влиять на Меркель?
И. Максимычев:
- Это будет влиять, скорее, на нас, чем на Меркель.
А. Норкин:
- А на нас как будет влиять?
И. Максимычев:
- Для нас сейчас самое главное было бы каким-то образом нормализовать отношения с Евросоюзом. А там руководящей и направляющей силой является именно ФРГ. И волею судеб именно Ангела Меркель, как руководитель ФРГ. Так что в этом смысле Габриэль показывал тоже готовность к каким-то подвижкам. Честно говоря, его линия была гораздо более симпатичной, чем линия его предшественника. Но я бы не стал сейчас сбрасывать со счета окончательно возможность большой коалиции между ХДС и социал-демократами. Конечно, для социал-демократов это трудная очень штука, поскольку они действительно сейчас опустились уже дальше некуда по отношению симпатий избирателей. С другой стороны, если не договорятся остальные между собой, то кроме как большой коалиции другого выхода не будет. А там очень трудный процесс согласования. Потому что «зеленые» - это отморозки хуже некуда.
А. Норкин:
- Спасибо. Игорь Максимычев назвал немецких «зеленых» отморозками.
Е. Чинкова:
- Другие претенденты есть.
А. Норкин:
- Вообще традиционно отморозками считают «Альтернативу для Германии». Там многие говорят, что это нацистская или неонацистская партия. У нее, конечно, безумны прирост. Если у нее на прошлых выборах было 4,3 %, то сейчас – 12,6 %, практически в три раза они подпрыгнули. И тут же у них произошла история, которая мне пока непонятна. Может, вы мне что-то объясните. Как только были объявлены результаты, в «Альтернативе для Германии» произошел какой-то кулуарный скандал, и один из лидеров, собственно, лидер этой партии Фрауке Петри вдруг сказала, что она не будет работать во фракции «Альтернативы» в бундестаге, она выходит. То ли она будет независимой. Что у них там случилось?
Е. Чинкова:
- Пока мы следим за событиями в прямом эфире, что называется. Как передавали те же немецкие СМИ, что это было полной неожиданностью для ее однопартийцев, что это был настоящий экспромт, они сами об этом сказали на итоговой пресс-конференции, где, казалось бы, должны были выступить единой командой и ликовать от своих исторических результатов. Когда уже к ней подбежали следом журналисты за какими-то подробными комментариями, тоже не внесла никакой ясности, сказала, что будет оставаться на тех же принципах и будет работать в бундестаге, но независимым кандидатом. Я думаю, скорее более-менее эта ситуация прояснится.
А. Норкин:
- Говорят, что у них конфликт между радикальным крылом и относительно умеренным.
Е. Чинкова:
- Просто она конфликтует уже не первый раз. В 2015 году много усилий предприняла для того, чтобы вообще сместить основателя этой партии и занять это кресло.
А. Норкин:
- Они уже сказали, что будет расследование деятельности Меркель.
Е. Чинкова:
- Да, пообещали охоту на Меркель.
А. Норкин:
- Это, наверное, помешает сезону охоты, если они друг с другом будут воевать?
Е. Чинкова:
- Не уверена, что помешает. Думаю, оно другому не мешает. Они пообещали создать специальную комиссию для расследования так называемой политики открытых дверей, которую проводила Меркель.
А. Норкин:
- Насколько правомерно говорить, что «Альтернатива для Германии» - это такие неонацисты? Там же митинги уже были?
Е. Чинкова:
- Митинги на Александер-плац, прямо под зданием, где ультраправые отмечали свою победу. Около тысячи человек вечером пришли выразить свой протест.
А. Норкин:
- Это, конечно, большой митинг. Но митинги против мигрантов собирали гораздо больше людей.
Е. Чинкова:
- Даже против Трампа в разы больше собирали. Хотя к нему таких упреков не предъявляли.
А. Норкин:
- Это проблема для немецкого общества, что в парламент впервые входят представители таких ультраправых политических взглядов? Или это некий процесс оздоровления – жесткий медицинский? Кризис на самом деле.
Е. Чинкова:
- Мне кажется, то, что абсолютно нормальным давно стало, приемлемым для других стран Западной Европы, для Германии это, конечно, новинка шокирующего характера. Я читала, что пишут немецкие журналисты по итогами выборов. Они выражают крайнее сожаление, отмечая, что то, что было немыслимо после второй мировой войны, сегодня ночью у нас произошло, что в парламенте сидят теперь настоящие нацисты. Возможно, они, конечно, преувеличивают. Но некоторые лозунги, под которыми та же Фрауке Петри пришла на эти выборы, действительно, заставляют задуматься. Их напрягают вопли муэдзинов, именно так трактуется, закутывание женщин в паранджу и никабы. Они выступают против дальнейшего строительства мечетей и минаретов в стране. И много чего еще такого нелицеприятного высказывают в адрес мусульманского населения.
А. Норкин:
- Никита Исаев, директор Института актуальной экономики, колумнист «Комсомольской правды» присоединяется к нам. Никита Олегович, здравствуйте.
Н. Исаев:
- Привет, Андрей!
А. Норкин:
- А вы как считаете, результат «Альтернативы для Германии» - это для Германии что? Альтернатива или повод серьезно беспокоиться?
Н. Исаев:
- Во-первых, почему? Понятно, наверное, все уже разобрались, других вариантов нет, это вопрос миграционной политики. Это ответ – почему? Меркель еще полгода назад на съезде своей партии попыталась переобуться, ей определенным образом удалось это сделать. Тот вопрос мультикультурной политики, который у нее был, когда она сказала, что необходимо снять хиджаб и так далее. В общем, 12,6 % - это относительно немного, что могло бы быть тогда, когда вообще в принципе ее канцлерство было под вопросом. Это вопрос – почему? А теперь, что это значит для Германии. В первую очередь необходимо сказать, что справа это давление, которое будет оказываться на Меркель, оно, может быть, даже ей и в плюс. Может быть, это еще не звучало здесь. Дело в том, что в той жесткой достаточно позиции, которую Меркель заняла по отношению к новому президенту США Дональду Трампу, которому она говорит о необходимости повышения суверенитета Германии, от давления, которое произошло со стороны США после второй мировой войны, у нее не было оснований показывать это Трампу.
В настоящий момент она сможет ему всегда демонстрировать, что у меня есть крайние националисты или ультраправая фракция, которая обладает 94 местом в бундестаге. Более того, скорее всего, они могут пройти и в Европарламент. И они будут играть достаточно критичную роль в той оппозиционной формуле, которая сейчас появляется после, скорее всего, коалиции Меркель со свободными демократами и «зелеными» - шаткой коалиции такой, 53-процентной. Это позволит ей маневрировать в этом отношении, усиливать сепаратистские настроения Германии и усиливаться в Европе. Поэтому я считаю, что это, может быть, даже в определенной степени и победа Меркель, когда она останется лидером объединенной Европы и будет создавать новый центр силы между той борьбой, которая есть между США, Китаем и…
А. Норкин:
- Оставим прогнозы на будущее. Пусть они сначала договорятся или разругаются. Я прочитал вашу колонку в «Комсомолку» - «Уроки немецкого». Главный тезис – вы отмечаете высокую явку на этих выборах и в этом видите положительный момент для нашего общества, для нашего избирателя. Поясните, почему вас это так радует?
Н. Исаев:
- Действительно, беспрецедентно высокая явка – 75,6 %. Если вы обратите внимание, в России явка снижается регулярно. Последние выборы и выборы в сентябре 2017 года – муниципальные, ряд региональных выборов, губернаторские, до этого – выборы в Госдуму в 2016 году, явка снижается. В 2016 году была 40 %, сейчас в Москве аж 15 %, по регионам – 25-30 %. Это нерепрезентативно. Иными словами, люди разочарованы в избирательной системе в стране.
А. Норкин:
- Вы так думаете? А вы не допускаете, что у нас низкая явка, потому что «не сломалось – не чини»? У немцев черт-те что творится, вот они побежали разбираться. И непонятно что еще наворотили.
Н. Исаев:
- Конфликт у ТЦ «Москва», наши выступления около посольства Мьянмы коллег из Средней Азии нас не беспокоят. А вот у них Кельн новогодний беспокоит или какие-то еще вопросы. Может быть, и так относительно. Но я хочу сказать, что меньшинство, которое, по большому счету, идет на выборы – бюджетники, военнослужащие, - определяющие, кто является губернаторами или даже депутатами Госдумы, - это опасно. Иными словами, Германия сейчас задала определенную планку и определенный стандарт выборов. Ни один из политологов прокремлевских сейчас не может сказать о том, что во всем мире – в цивилизованном западом – низкая явка, и это нормально и в России тоже нормально. Поскольку 75,6 % - это очень и очень много. Это вызов для российских президентских выборов, которые, на мой взгляд, должны стать конкурентными, альтернативными, представит различные точки зрения. И мы должны идти с похожим результатом.
А. Норкин:
- Спасибо. Ближе к ним поговорим. Лена, комментировали - где же русские хакеры?
Е. Чинкова:
- Именно я как раз ходила, ко всем приставала с этим вопросом. Говорю: не обвинят ли русских хакеров в успехе «Альтернативы» и в плохом результаты фрау Меркель? Посол нервно улыбнулся, попросил меня не портить вечер. Сказал, что сегодня более демократические выборы в парламент, и не нужно обсуждать темы, которые могут внести между нами раскол. С этим же вопросом я подошла и к сенатору Андрею Климову, известному борцу с иностранной угрозой и вмешательством во внутренние дела России. Он буквально вскипел и сказал, что: да зачем нам это надо! Мы всегда работаем с законными правительствами, которые получили мандат от своего народа. А тот, кто распространяет эти слухи, это пуст будет на их совести. А вот сегодня неожиданно увидела в Твиттере, я по старой памяти подписана на Твиттер Саманты Пауэр, бывшего постпреда США при ООН. И вот дословно что она сказала: Меркель выиграла, российские хакеры и фейковые СМИ потерпели неудачу.
А. Норкин:
- Слава богу. Пусть Саманта Пауэр так с этим сознанием и идет отдыхать.
«Предполагаю, что свои лепту в победу «Альтернативы для Германии» внесли русские немцы. Но это не против лично Меркель, это протест против неконтролируемой миграции», пишет Михаил. Не исключено, по крайней мере, в самой «Альтернативе» именно так и говорят. «Ни один политолог и журналист не привел серьезного довода, почему альтернативную партию называют нацистской». Это тоже вопрос, уважаемый 5943. Я тоже не знаю. Лена приводила некоторые объяснения: какие-то лозунги пугают достопочтенных бюргеров. Игорь Емельянов, заместитель редактора отдела политики газеты "Комсомольская правда" у нас в эфире. Игорь, здравствуйте.
И. Емельянов:
- Добрый вечер.
А. Норкин:
- Сегодня в СМИ появился целый список регионов, где якобы произойдут совсем скоро отставки губернаторов. Дадим справку.
- Владимир Путин подписал указ о досрочном прекращении полномочий губернатора Самарской области Николая Меркушкина. По неофициальным данным, в ближайшее время отставка ожидает еще нескольких глав российских регионов. Напомним, что первая серия массовых отставок губернаторов прошла в феврале 2017 года. Тогда свои посты покинули главы Рязанской и Новгородской областей, Пермского края, Бурятии и Карелии. В марте президент принял отставку саратовского губернатора Валерия Радаева. В апреле в связи с утратой доверия от должности отстранили главу Удмуртии Александра Соловьева, вслед за ним добровольно ушел в отставку глава Марий-Эл Леонид Маркелов.
А. Норкин:
- Начнем с Меркушкина. Человек одиозный, я считаю.
И. Емельянов:
- Как минимум, он один из тех динозавров, которые нам достались еще от ХХ века. Я имею в виду, достались как люди, которые руководят регионом. Он очень долго руководил Мордовией. И потом плавно перетек в Самарскую область. Был назначен.
А. Норкин:
- Я стал следить за господином Меркушкиным после истории с «микро и макро элементами» Когда у Путина просто глаза вылезли на лоб, он его попросил следить за тем, что он говорит и делает. Потом были истории менее смешные, с этой его фразой, когда женщина ему задавала вопрос: когда же нам долги по зарплате вернут? И господин Меркушкин там очень сильно обиделся и сказал: будете так со мной разговаривать – никогда.
И. Емельянов:
- Прошло больше полугода. Когда он руководил небольшой по населению и по территории Мордовией, это был закрытый анклав, там все вроде бы было хорошо, никто туда не совался. Когда он пришел на большую, богатую, серьезную Самарскую область, внимания к нему стало больше. И там народ не привык, чтобы с ним так общались, как общались с народом в Мордовии. Это мое субъективное ощущение.
А. Норкин:
- Народ – население или его подчиненные?
И. Емельянов:
- И народ, который там работает, и подчиненные в том числе. Не могу сказать, что Самара – один из самых вольнолюбивых регионов страны, но в принципе там не было супержесткой вертикали власти. Там был Константин Титов в былые времена, который позволял людям дышать полной грудью, насколько это возможно в наших условиях. И человек, привыкший руководить так, что он сказал – и кто-то сделал, а если он сказал, и кто-то не сделал, то этот человек для него не существует, наверное, он столкнулся в Самаре с очень серьезным противодействием.
А. Норкин:
- Новая должность Меркушкина – уполномоченный по связям с финно-угорскими народностями.
И. Емельянов:
- А потому что мордвины относятся к финно-угорской группе.
А. Норкин:
- Как к этому относиться?
И. Емельянов:
- Как к почетной отставке.
А. Норкин:
- Специальный представитель президента по взаимодействию со Всемирным конгрессом финно-угорских народов. Это не только мордва. Видимо, и страны Европы. Если это почетная отставка, она очень почетная. А почему нельзя просто сказать: спасибо, старик Меркушкин, отдыхай!
И. Емельянов:
- Наверное, потому что он все-таки относится к числу тяжеловесов, к которым относится в том числе и один из причисляемых к тем, кто, возможно, покинет свой пост, Валерий Шанцев. Это люди из команды 90-х. Их нельзя назвать командой Ельцина. Но это люди, которые формировались как управленцы регионального уровня именно тогда.
А. Норкин:
- А что, Валерий Павлинович испугается от этого, что ли? Тем более, что он это все опроверг, сказал, что у него график расписан, работать он хочет с утра до ночи.
И. Емельянов:
- График-то, конечно, расписан, но по тем данным, которые к нам приходят и из Москвы, и из Нижнего Новгорода, при том, что руководство пресс-служб все опровергает, пока все идет к этому.
А. Норкин:
- В Иваново тоже опровергают.
И. Емельянов:
- Если говорить о Нижегородской и Самарской областях, например, то эти области относятся к регионам, к которым особое внимание не только потому, что они промышленные и очень густонаселенные, но и потому что, например, там пройдет чемпионат мира по футболу в следующем году. И там строились стадионы с существенной задержкой.
А. Норкин:
- Я об этом не подумал.
И. Емельянов:
- У Алиханова в Калининградской области все в порядке со строительством стадиона, который был самым худшим по срокам, по планировке, по проекту. А Нижний с Самарой сильно отстали. При том, что Валерий Павлинович большой болельщик хоккейный, фанат спорта, у него футбол сейчас в загоне, но эти два стадиона нужно достроить в срок. Приедут люди, посмотрят и что же они скажут?
А. Норкин:
- А почему именно этот список областей? Есть фактор – футбольный. А еще?
И. Емельянов:
- Недостаточный контакт с администрацией и с первым лицом страны, наверное, это имеет ключевое значение.
А. Норкин:
- Что значит – недостаточный контакт?
И. Емельянов:
- В былые времена эти люди могли ходить в администрацию, если не распахивая дверь ногой, во всяком случае, по первому созвону они прилетали и решали вопросы. Сейчас таких ресурсов административных у них, похоже, нет. Если они и были, то они растаяли. Команды сменились. И сейчас они не могут решать вопросы для своих регионов, а не только для себя лично, в том ключе, в котором они привыкли это делать какое-то количество лет назад.
А. Норкин:
- Так это хорошо или плохо?
И. Емельянов:
- Это для регионов не хорошо, потому что у любого региона должен быть в наших условиях жесткой вертикали губернатор-лоббист. Желательно, чтобы он еще был и талантливым управленцем. А чтобы совместить и лоббиста, и управленца, да еще человека со связями, это дело непростое. Вот если тебя назначили из Москвы, как 16 губернаторов, с которыми встречался президент на прошлой неделе и расставил точки над «i» для тех, кто еще что-то не понял, тут понятно: административный ресурс у них есть, зазор, кроме Белгорода и Савченко. У них есть те ресурсы, которые они могут использовать в ближайшие несколько лет, чтобы люди почувствовали, что они не брошены, что ими занимаются. И что их в Москве прикроют, если что.
А. Норкин:
- Меняется что-то с алгоритмом назначения? У нас сейчас мы начинаем приближаться к тому, что, как общая практика, руководство регионом возлагается на человека, который сам в этом регионе вырос, сформировался. В Самаре именно так, насколько я понимаю. Меркушкин – пришлый окружными путями. Тот же Шанцев, мы его помним в Москве как зама Лужкова. Это о чем говорит? Теперь будут на местах находить таких людей?
И. Емельянов:
- Во всяком случае, будут стараться. Если человек не родился в этом регионе, то, как минимум, в соседнем, как Цыденов по отношению к Бурятии. Либо он в этом регионе родился, вырос, но карьеру сделал уже в Москве или в соседних регионах. В Москве достиг уровня московского правительства либо зам. министра транспорта, как Цыденов, либо зам. министра в правительстве Москвы, и бросают на Киров, на Пермь. Ты должен уже проявить себя, даже родившись там на месте, на федеральном уровне, чтобы ты был перед глазами, чтобы тебя видели.
А. Норкин:
- Результаты очень разные этих бросков.
И. Емельянов:
- Очень разные. Так регионы совершенно разные. Их нельзя в принципе под одну гребенку – новых пришедших и старых уходящих, кроме того, что те возрастные, а эти молодые, и тех Путин не назначал, а этих Путин фактически привел в феврале этого года либо летом прошлого года, - все остальное у них очень разное. Потому что Калининград невозможно сравнить с Пермью.
А. Норкин:
- Это я понимаю. С другой стороны, губернатор должен работать на благо своего региона, но при этом не воровать. Вот тут-то собака у нас и порылась, как говорят.
В основном нам сейчас пишут из Нижнего Новгорода и из Красноярска. Губернаторов собираются менять, если верить коллегам, еще и в Ивановской области, и в Мурманской, и Новосибирской, и Омской, в Ненецком автономном округе и в Алтайском крае.
Спорят. «Воровать он с утра до ночи хочет» - это про Шанцева, ответ на то, что Валерий Павлинович, что он хочет работать с утра до ночи. «Да мы за Шанцева. Да мы Волгу перекроем!!!!!!!!!» - и девять восклицательных знаков написал Игорь Иванов. Что касается Красноярска. «Я буду рад отставке. Тимофей, Красноярск». «Иван. Красноярск. Сегодня в местных новостях объявили, что информация об отставке губернатора – всего лишь слухи».
И. Емельянов:
- Можно предположить, почему Красноярск такой активный. Я не говорю о возрасте Виктора Толоконского – 64 года. Это типично, ничего такого в этом нет. Но была очень громкая история о прибавке зарплат депутатам краевого собрания до 200 тысяч рублей. Причем это обсуждали очень живо. Потом вроде бы дали задний ход. Средняя зарплата при этом жителя Красноярского края составляет едва-едва выше 30 тысяч рублей. При томи, что у нас, по данным Росстата, 33 тысячи средняя зарплата по стране. А Красноярск – не тот регион, где…
А. Норкин:
- Там была мутная история. Я помню, что кто-то из депутатов заксобрания объяснял, что там какие-то морально не выдержанные депутаты вбросили что-то в ночи, никто не посмотрел, это все случайно. Был большой и неприятный скандал. Но стоит ли это на губернатора экстраполировать?
И. Емельянов:
- Толоконский все-таки подписал этот документ об увеличении зарплаты депутатам до 200 тысяч. Это было в июле этого года. Понятно, что любой губернатор хочет, чтобы у него было заксобрание – депутаты, которые принимают его решения без каких-либо проблем. Это очевидное желание. Но все-таки не таким прямым способом, когда просто увеличиваешь им зарплаты. Это похоже на подкуп.
А. Норкин:
- Да, но вряд ли это решающий аргумент, когда надо определять – продолжает губернатор работать или нет.
«При Меркушкине даже в захудалой деревне газ и асфальт, это в Мордовии. Но бензин всегда был на рубль дороже. А что с Ростовской областью? Когда Голубева на выход?» - спрашивает нас 2600. Не знаю.
И. Емельянов:
- Пока в числе тех регионов, которые мы сегодня обсуждаем, Ростовской области нет. Кстати, там тоже пройдет чемпионат мира по футболу в следующем году.
А. Норкин:
- У них еще пожары зачастили вдруг.
И. Емельянов:
- Там дикие истории с пожарами, которые могут закончиться как раз для губернатора плачевно. Потому что они продолжаются. Людей жгут, просто выжигают из центра Ростова и освобождают место под строительство. Это уже очевидно всем. Но будут ли сделаны выводы до марта 2018 года или все-таки дождутся…
А. Норкин:
- Такой циничный подход. Получается, что все зависит от того, насколько правильно и успешно строят стадион? Я понимаю, что чемпионат мира крайне важен для нас, я очень рад, что он будет у нас в стране проходить.
И. Емельянов:
- Нет, конечно. Тем более, что стадион там уже практически построен. Ростов – одна из ключевых областей юга страны. Очень сложный по национальному составу. Там проблемы такие же вылезают, как и в Краснодарском и Ставропольском краях.
А. Норкин:
- Про Ставрополье пишут так: «Говорят, губернатору Ставрополья тоже крындец».
И. Емельянов:
- На него жаловались на прямой линии.
А. Норкин:
- На Ставрополье все время жалуются. Это ж его Путин спрашивал: где деньги?
И. Емельянов:
- Да, два Владимира Владимировича. Диалог был заочный: где деньги? А потом уже и очный. И деньги вроде бы очень быстро нашлись, буквально в течение двух суток люди получили.
А. Норкин:
- Там сначала нашлось объяснение, а потом нашлись и деньги.
И. Емельянов:
- У нас вся страна непростая, но на юге как-то эти проблемы, такое ощущение, что умножаются на два, на три.
А. Норкин:
- А вот это странно. Я понимаю – севера. Там реально сложные условия.
И. Емельянов:
- Там населения не много.
А. Норкин:
- И что? Там сложнее строить. Я, скорее, пойму, почему там дорога плохая на севере. С другой стороны, когда путешествуешь по южным странам, чем дальше ты забираешься на юг, тем больше бардака. Потому что люди немножечко… им там чуть-чуть проще, и земля больше дает, и солнышко светит. И они как-то расслабляются.
И. Емельянов:
- Но при этом есть ощущение, что все-таки деньги, которые есть на юге, как правило, не нефтяные деньги, это деньги портов, аграриев, дорожников, там с ними более сложные процессы происходят, чем с деньгами, которые у нефтегазовиков в Тюмени, в Ханты-Мансийском округе, деньги алюминиевщиков в Красноярске. Там более узконаправленные финансовые потоки. И там больше понятно, какие конкретно проблемы, этих проблем меньше, меньше население. Среди тех регионов, где предполагалось изменение верховных властей, были вскользь названы один-два субъекта на Северном Кавказе. И комментариев оттуда не поступает. Разумеется, субъекты не были названы, мы можем предположить субъекты, где ничего меняться не будет в плане первых лиц. А три республики, очевидно, должны сейчас крепко задуматься.
А. Норкин:
- Это какие?
И. Емельянов:
- Можно предположить, что господин Кадыров, господин Юнус-бек Евкуров и господин Абдулатипов могут себя чувствовать более-менее спокойно. А Карачаево-Черкесия, Северная Осетия и Кабардино-Балкария, возможно, там все не так просто. Те финансовые потоки, которые идут в Чечню, понятно, республика уже восстановлена после войны, они сейчас развивают нефтянку, туризм. У Евкурова в Ингушетии тоже очень большое строительство идет. У Абдулатипова при очень большой пестроте национального состава Дагестана, тем не менее, тоже есть позитивные подвижки. При том, что там постоянно проходят антитеррористические операции в горах. А три оставшихся республики – они, может быть, не на виду, о них очень мало говорят.
А. Норкин:
- Да, это правда.
И. Емельянов:
- И мы как бы не знаем, что там происходит. Хотя иногда доносится некоторая информация – и там проходят террористические операции, и там ловят…
А. Норкин:
- В Кабардино-Балкарии – да. В Карачаево-Черкесии – я даже и не вспомню.
И. Емельянов:
- Там потише.
А. Норкин:
- Посмотрим. «Алтайский край – бедный край. Отставка губернатора нужна». Из Краснодара было, чтобы мы забрали к себе их губернатора. Так мы забрали – в правительстве работает.
И. Емельянов:
- Господин Ткачев сельским хозяйством руководит уже не первый год.
А. Норкин:
- Закончим по губернаторским отставкам. «Самара - Саратов – дороги нет, самый ужас, снять обоих». В Самаре – уже. Ростов-на-Дону: «Помимо пожаров и новых строек, по всей видимости, не без участия администрации…» Я так понимаю, что вы тоже недовольны вашим региональным руководством. 8333: «Что изменится с приходом новых губернаторов?» В идеале – все должно меняться. Может быть, многое, к лучшему. Другое дело, что это в идеале, так не всегда получается.
Поговорим по поводу денег, банка «Открытие» и вообще всей этой истории. Она очень непростая. Мы недавно приводили данные социологических опросов, согласно которым российские граждане вообще никакого банковского кризиса не ощущают. Многие тогда писали, что это происходит потому, что у людей денег нет в банках, вот они это и не чувствуют. И с этим довольно тяжело спорить. За последние дни происходят землетрясения в банковском секторе. Говорить, что кризиса в банковской системе нет, это просто нечестно, глупо и невозможно. Есть! А вот теперь надо понимать, как нам с этим жить. Пока я оставлю в стороне историю с Бинбанком. Потому что там собственники сами обратились за помощью. Другое дело, что такая парадоксальная ситуация. Меня много лет разные люди убеждали в том, что частный бизнес всегда лучше государственного. Просто сейчас получается, что от банков до авиакомпаний, когда у частного бизнеса что-то не получается, он бежит за помощью к государству.
Что касается банка «Открытие». Как вы знаете, процедура санации банка «Открытие» уже идет несколько недель. В конце августа было принято решение. Там временная администрация. И вот последняя новость, когда и заслуживает отдельного обсуждения. Впервые в нашей стране со счетов топ-менеджеров этой кредитной организации были списаны деньги, которые пойдут на пополнение капитала. Если говорить конкретно, то это не только руководство банка, но и региональные управляющие, даже некоторые бухгалтеры, как я понимаю, не рядовые, а руководители подразделений. У них арестованы счета, списаны деньги, которые пойдут на восстановление вот этой дырки. Там была большая история с бонусами, о чем говорила Эльвира Набиуллина, что это будет все проверяться. Как выяснилось, незадолго до того, как с банком «Открытие» случилась эта неприятность, многие руководители получили от 50 до 100 млн. рублей. Под полтора миллиона долларов. Совпало. Я так понимаю, что эти бонусы сейчас тоже возвращены обратно. Там отдельный разговор, будет что-то возвращено этим людям или не будет после того, как эту дырку закроют. Но я так понимаю, что все равно в любом случае этих денег не хватит.
Сейчас идет разработка законопроекта, и вот эту схему хотят сделать постоянной. Вы, уважаемый руководитель банка, сели в лужу со своей политикой, будьте любезны отвечать своим собственным рублем. Потому что, как это ни удивительно, в этих банках зависают деньги простых российских граждан, пенсионеров. Потому что отдельная история – негосударственные пенсионные фонды, которые точно так же обслуживались этими банками. И именно из этих пенсионных фондов, оказывается, использовались средства на развитие банковского бизнеса. Если мы с вами будем вспоминать, то эти банки, которые сейчас просят помощи у государства или которым государство само уже эту помощь обязано оказывать, они вели довольно агрессивную политику. Они скупали все, что плохо лежит. И пупки надорвали.
Но если этот законопроект станет законом, то тогда может возникнуть следующая неприятная история. У нас все время наши рыночные представления вступают в конфликт с патерналистскими привычками. Если у нас руководство банков будет отвечать за собственные ошибки своими собственными деньгами, что будет с акционерами? Часто руководство банка, собственник банк и акционеры – бывает, это одни и те же люди, бывает – разные люди. Вам никто не мешает иметь дома какое-то количество акций какого-нибудь банка. Это что означает? Если этот банк точно так же сядет в лужу, как какое-нибудь «Открытие», то тогда тоже формально надо ваш счет замораживать? Мне это не очень понятно. В некоторых наших банках есть иностранные акционеры. А что с ними делать?
«Наши банковские кризисы имеют не экономическую, а политическую природу», пишет Алекс Бор. Давайте так, вы немножечко разверните ваш тезис. Мне кажется, что вы не совсем правы. Наши банковские кризисы как раз имеют финансовую природу – жадность это называется. Жадность фраера сгубила. «У Сечина не хотят ничего списать со счетов?» А причем тут Сечин? Это не банк. «Справедливо. Так и должно быть. Банк в пролете – банкир к ответу». По духу закона я согласен. А вот по букве – у меня есть вопросы.
Василий, Липецк:
- На мой взгляд, это бездействие нашего Центробанка. Ведь каждый операционный день отслеживается Центробанком региона. Все сведения под вечер подаются ежедневно. Нам очередные сказки с вами рассказывают. Это бездействие Центробанка.
А. Норкин:
- Согласен, что это было бездействие до определенного времени. Мне кажется, что с лета Центробанк как раз, может быть, поздно, но начал пытаться наводить порядок.
Василий:
- Немножко не так. Сейчас идет закачивание государственных денег в частные банки, санацию объявили. А менее проблемные банки закрывают, кредитные схемы не нравятся Центробанку, и проверка…
А. Норкин:
- Согласен. Могу только привести объяснения, которые звучат сверху, что большие частные банки, системообразующие, им невозможно разрешить упасть. А маленькие банки, которые что-то там химичили, что делать, по возможности, деньги возвращают. Агентство по страхованию вкладов с этим справлялось.
Алекс разъясняет свою точку зрения по поводу того, что политическая природа банковского кризиса. «Жадные они все. Это зачистка поляны перед монополизацией финансовой структуры. Это не бездействие, а выполнение команды «фас», то есть «ату». Это чистая политика». Понятна ваша точка зрения. Я не очень понимаю, зачем нам такое количество банков. Я понимаю, что бизнес, в том числе банковский, это хорошо. Люди, предприниматели, тили-тили, трали-вали. Но у нас такое количество банков, мы впереди планеты всей. Я старозаветный товарищ, привык пользоваться государственными банками. Мне кажется, что вполне было бы достаточно нескольких – пяти, шести, семи – крупных банков, с которыми проблем нет.
«Предлагаю запретить выезд хозяев и учредителям, покидать страну более чем на две недели в квартал, за исключением иностранцев, и прямую уголовную ответственность банкиров за промахи. Отвечать должны не только топ-менеджеры, потому что они лишь наемные рабочие, а их хозяева – учредители своим имуществом по полной сумме долга». «Агентство по страхованию вкладов справлялось? Вы сильно заблуждаетесь. «Мастер-банк» до сих 500 тысяч рублей должен. В каком году его закрыли – напомнить?» Нет, не надо, давно. «Комиссия управляющая год из года занимается только тем, что платит себе зарплату». Тут я с вами даже и соглашусь. Потому что, возможно, я действительно не совсем прав. Если бы Агентство по страхованию вкладов действительно справлялось со всем на сто процентов, наверное, тогда не надо было бы создавать фонд консолидации банковского сектора, который сейчас занимается этими проблемами.
У нас на связи Антон Шабанов, независимый экономический эксперт. Мы тут ведем дискуссию по поводу новости о том, что со счетов руководства банка «Открытие» списывают деньги на пополнение капитала. Якобы будет такой закон. Ваше отношение к этому?
А. Шабанов:
- Здесь нужно хорошенько разобраться. Если просто списывают деньги, потому что у банка какая-то дыра, не все топ-менеджеры не всех уровней не всегда знают о том, что реально творится в банке. Как правило, это вообще иногда знают только акционеры. Если же при этом такая ситуация, что топ-менеджеры по крайней мере догадывались, что к чему и куда идет банк, и при этом начисляли себе огромные бонусы, которые у них сейчас и изъяли в пользу докапитализации банка…
А. Норкин:
- Я вас сразу перебью. Вы в первой же фразе попали на то, про что я говорил. Вы сказали, что иногда менеджеры не очень понимают, об этом знают акционеры. А если мелкий акционер, он тоже тогда должен нести ответственность?
А. Шабанов:
- Вот как раз самое сложное с юридической точки зрения – найти так называемого ЛПР, то есть лицо, принимающее решение в банке, которое действительно за все отвечало, или какой-то круг лиц, принимающих решение, которые действительно знали о реальной ситуации в банке. Сейчас же то, что происходит с банком «Открытие», это все-таки пока что, по крайней мере, без официальных разъяснений со стороны ЦБ, больше напоминает позицию «ну вот вы все виноваты, поэтому вы все и платите». Все-таки всех стричь под одну гребенку – это редко до чего-то хорошего доводит. Я бы все-таки не сдал этого делать.
А. Норкин:
- У нас пошел спор по поводу Агентства по страхованию вкладов. Наш слушатель пишет, что у него негативная история отношений с ними. А другой пишет, что всё всегда возвращали вовремя. А для чего тогда у нас происходят эти изменения? Было Агентство по страхованию вкладов, теперь Фонд консолидации банковского сектора. Это те же яйца, только в профиль? Или это решительно новая история?
А. Шабанов:
- По идее, это решительно новая история. АСВ обязано бороться с последствиями банкротства банков, отзыва лицензий банков. А Фонд консолидации должен банки лечить, не доводя до банкротства и отзыва лицензии. Но это в теории. Как это будет работать в реальности, пока большой вопрос.
А. Норкин:
- Наши слушатели задают вопрос: большие банки спасают, а мелкие банки – не все, ребята, не смогла.
А. Шабанов:
- Да, не смогла так и не смогла. Потому что в мелких банков намного меньшее количество вкладчиков и там, как правило, меньше суммы, которые люди размещают на вкладах. Как правило, в большинстве своем, это меньше 1,4 млн., то есть то, что АСВ все равно компенсирует. А задача Фонда консолидации – сделать так, чтобы вообще все вкладчики, вне зависимости от суммы, остались при своих деньгах, чтобы банк дальше продолжал работать.
А. Норкин:
- И как это будет теперь выглядеть? Российские граждане не замечают банковского кризиса. Но не замечать его – смешно, на мой взгляд. Так что у нас на самом деле? Куда идем?
А. Шабанов:
- Наверное, именно слово «кризис» к нашему банковскому сектору я бы пока не применял.
А. Норкин:
- А как?
А. Шабанов:
- Там сейчас идет однозначно чистка банковского сектора, которая давно уже нужна, это факт. Это будет длиться дальше. И это будет очень жесткий, но все-таки урок многим вкладчикам о том, что любые инвестиции, даже на депозитах, полностью безрисковыми не бывают никогда.
А. Норкин:
- Будем честны по отношению к тем, кто несет свои деньги в банки. Есть банки, когда вы должны сразу напрячься, потому что они вам обещают золотые горы, причем немедленно. Это не обсуждается. Но та же корпорация «Открытие» присутствует на рынке очень давно. И как-то про нее ничего плохого не говорили. Когда «Альфа» отправила свое письмо, аналитик у них там был, в котором было написано: внимание, уважаемые коллеги, скоро будут проблемы с четырьмя частными банками. И поименно: «Открытие», Бинбанк, «Московский кредитный банк» и «Промсвязьбанк», чем у нас закончилось? У нас закончилось грандиозным скандалом, «Альфу» обвинили в недобросовестной конкуренции. А потом прошло несколько недель, и все оказалось правдой. Как же мы, рядовые вкладчики, должны в этом разбираться? Это не наша забота. Мы не должны в этом ничего понимать. А вы говорите, что мы должны урок извлекать из этого.
А. Шабанов:
- Я с вами соглашусь – давайте быть честными. В федеральном законе об инвестиционной деятельности прописана очень простая фраза, что любое инвестиционное решение инвесторы принимают на свой страх и риск. Открытие депозита, по закону, это инвестиционное решение. Если вы не можете сами оценить риски, даже на нынешнем этапе развития России есть огромное количество бесплатных финансовых аналитиков, при Центробанке, при различных финансовых организациях, которые оказывают консультации о том, что стоит делать, а что – нет, и почему. Прийти и послушать их мнение, это совет, это не приказ и не указ, я думаю, может каждый. Все-таки важно понимать, что при любом инвестиционном решении риск есть всегда. Нет риска только при одном инвестрешении – когда деньги можно закатать в трехлитровую банку и поставить на полку.
А. Норкин:
- Вы сейчас говорите, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих.
А. Шабанов:
- К сожалению, так и есть. Я тоже знаю много примеров клиентов, у которых с АСВ совсем плохие отношения, там мало что получилось забрать. Потому что как раз эти риски сработали. Государство, как бы это сейчас ужасно ни звучало, я сам гражданин своей страны, не мать Тереза, у него есть социальная направленность, но защищать полностью от всех инвестиционных и рыночных рисков государство не может.
А. Норкин:
- Это понятно. Я слушаю в эти дни разные радиостанции, в эфире некоторых до сих пор идет реклама: аналитик ФК «Открытие» вам чего-то расскажет, солидный человек. Я уже знаю, что с компанией «Открытие» происходит. И все равно реклама продолжается. Я как должен относиться к аналитику ФК «Открытие»?
А. Шабанов:
- Резко спокойно, я бы сказал, к этому относиться. Потому что ФК «Открытие» - это финансовая корпорация. Это совсем не банк. Мало того, Центробанк уже пришел, разумеется, и в финансовую группу и проверил все ее подразделения, сказал об этом открыто. У них претензий нет.
А. Норкин:
- Но согласитесь, эти уважаемые аналитики, наверное, тоже должны были понимать, что у них в банке происходит. Хотя, может быть, по их должностным обязанностям им и не нужно было это делать. Но в результате пострадал рядовой гражданин.
А. Шабанов:
- Правильно. Мы сейчас наверняка не знаем, что происходит в данный конкретный момент на Саяно-Шушенской ГЭС и насколько она безопасна для эксплуатации. Человек не может знать всего в жизни. Поэтому риски есть всегда.
А. Норкин:
- Спасибо. Люди, будьте бдительны и сохраняйте спокойствие. Хотя это делать тяжелее.
Николай Меркушкин, уже бывший губернатор Самарской области, совсем недавно объяснил, чем он будет заниматься. Его назначили спецпредставителем по взаимодействию со Всемирным конгрессом финно-угорских народов. «То направление, на которое меня назначили, исключительно важно для главы государства и Администрации президента. Это структура новая, только начинающая работу. Ситуация же в Самарской области выровнялась, пошли основные тренды, которые двигают регион вперед, работа налажена».
Если вы, не дай бог, купили билеты в ВИМ-Авиа, что вам делать – попробуем разобраться. Видимо, в эти минуты обслуживание самолетов ВИМ-Авиа в Домодедово продолжается. Росавиация начала внеплановую проверку. Потому что Генпрокуратура уже внесла представление из-за задержек рейсов. Следственный комитет тоже проводит проверку. Вернее, Межрегиональное следственное управление на транспорте, по поручению СК. Основная причина – задержка рейсов. Вторая причина – история с долгами. Потому что у ВИМ-Авиа сотни миллионов долгов перед топливно-заправочными компаниями. У них на сотни миллионов задержка по зарплате сотрудникам. Как они дошли до жизни такой? Роман Гусаров, эксперт Комитета по транспорту Госдумы. Роман Владимирович, что случилось в ВИМ-Авиа? Какое-то время назад к ним стали предъявлять претензии из-за задержек и отмены рейсов. Но как-то вдруг в последние дни все стало очень бурно развиваться. Что случилось?
Р. Гусаров:
- Я полагаю, что случилось ровно то же, что у нас случается периодически с авиакомпаниями практически каждую осень. А случается это потому, что экономический климат в авиационной отрасли неважный. И авиакомпании балансируют на уровне рентабельности, а зачастую, даже отлетав, как ВИМ-Авиа, высокий летний сезон, когда они должны были бы заработать деньги и рассчитаться по долгам, наоборот, продолжают генерировать убытки, и денег на все не хватает.
А. Норкин:
- Тогда давайте по частям разбираться. Откуда появляются у авиакомпаний долги?
Р. Гусаров:
- Дело в том, что в России мы имеем непропорциональный рынок и резкий перекос пассажиропотоков в зимний и летний периоды. В основном россияне летают летом в отпуск, путешествуют, и в этот период авиакомпании зарабатывают деньги. А в зимний период россияне не летают или летают мало. Соответственно, авиакомпании генерируют долги. Потому что они не могут просто сбросить на зимний период самолеты, уволить персонал. Это все надо содержать до летнего периода. И они занимают деньги у банков, чтобы дожить до весны, ремонтировать самолеты.
А. Норкин:
- То, что у нас есть зима в России, и зимой люди летают меньше, для авиакомпаний не секрет. Но по определенным причинам деньги зимой они все равно должны тратить. Из-за этого у них накапливаются долги.
Р. Гусаров:
- Именно так. Долг накапливается. Плюс у нас кредитные ресурсы в стране не дешевы. И банки дают под достаточно высокий процент. Это не просто долги, но еще и проценты по этим долгам.
А. Норкин:
- Получается, что это своеобразная рулетка. У кого-то получится погасить этот долг за счет высокого летнего сезона, а у кого-то – нет?
Р. Гусаров:
- Именно так и получается. И сегодня все авиакомпании примерно в равном положении. И многие за первое полугодие тоже отчитались об убытках. Но тут вопрос – кто свалится первым. И на какое-то время оставшиеся на рынке подпитываются пассажирами, перешедшими от этой авиакомпании. И дальше по кругу.
А. Норкин:
- Все равно ведь у кого-то что-то получается, у кого-то – нет. Например, когда была большая история с Трансэро, там они тоже попытались откусить кусок, который не смогли проглотить. Они взяли большую партию самолетов. Почему с ВИМ-Авиа это произошло? Они ведь задолжали не только заправщикам, но и собственным сотрудникам. Другие компании, которые в тех же условиях существуют, они почему-то пока справляются. А у этих почему не получилось?
Р. Гусаров:
- Кстати, ВИМ-Авиа по своей структуре бизнеса и по сегменту, который они занимают на рынке, очень похожа на Трансаэро. У нее также широкофюзеляжные дальнемагистральные самолеты. Она ориентирована на рынок перевозок туристов на большие расстояния. Именно в этом же сегменте была и Трансаэро, только масштабы несопоставимы. Трансаэро была в разы больше – второй перевозчик в стране. ВИМ-Авиа – это по прошлому году 2 млн. пассажиров. Это прилично, но это не существенная доля на рынке. Видимо, как показывает практика, этот сегмент наиболее подвержен всяким катаклизмам, особенно начиная с 2014 года, у нас отрасль ушла в провал, вместе с экономикой страны.
А. Норкин:
- Летать стали меньше.
Р. Гусаров:
- Даже сейчас, при том, что этим летом началось восстановление спроса, пошел рост, но при этом средний чек не вырос. А расходы авиакомпаний возросли существенно.
А. Норкин:
- ВИМ-Авиа повторит судьбу Трансаэро? Или у них еще есть какие-то шансы? Я сегодня слышал такое предсказание: в лучшем случае – до середины октября доживет. В худшем случае – до конца сентября. В конце недели все, конец ВИМ-Авиа.
Р. Гусаров:
- Оба прогноза говорят о том, что авиакомпании не будет. Маленькая надежда какая-то еще остается. В том случае, если менеджмент авиакомпании сможет предложить какую-то антикризисную программу, в которую поверят кредиторы, контрагенты, регулятор, государство, которое, возможно, предоставит госгарантии по кредитам, чтобы она могла перекредитоваться, реструктурировать долги. Это, может быть, почти уже фантастический сценарий, но шанс еще существует.
А. Норкин:
- Спасибо.
«Юрий. Рожденный ползать – летать не может». Давайте серьезно!
Станислав, Москва:
- Нам очень нравится ваша передача. С ВИМ-Авиа первый раз столкнулся в первой дальней поездке с семьей. Мы летели на Канарские острова отдыхать, назад возвращались этой авиакомпанией, это было очень давно, году в 2005-2006-м.
А. Норкин:
- И как вам, понравилось?
Станислав:
- Шикарно просто. Сидели с 10-летним ребенком на последних крайних рядах, на которых не откидывалось сиденье. Дали наушники, которые поцарапали дочери ухо. Сзади нас был туалет, который был забит бутылками с пепси-колой.
А. Норкин:
- Теперь я не удивляюсь, почему вы до сих пор помните полет, который был 12 лет назад.
Станислав:
- После той красоты, которую мы увидели, и экстрима езды по серпантину, после этого полета мы отдыхали еще три-четыре дня. После этого мы ни разу не летали ВИМ-Авиа, потому что, когда ВИМ-Авиа предлагали, дочь кричала.
А. Норкин:
- Вам хватило одного раза. Таких ужасов я не вспомню. Один раз мы с Юлей летели в Турцию чартером, не буду называть авиакомпанию, это не «Аэрофлот», я его люблю, это была другая авиакомпания. Сильное впечатление было. Полный самолет был набит, как-то не очень нам это понравилось.
На сайте ВИМ-Авиа комментарий еще от субботы, более свежей информации нет. «Комментарий компании ВИМ-Авиа относительно ситуации с задержками рейсов. Временные трудности с расписанием авиакомпании вызваны традиционным сезонным спадом, что привело к спорам хозяйствующих субъектов и задержкам ряда рейсов. Был проведен ряд консультаций… В данный момент достигнуты предварительные соглашения, что должно привести к исправлению ситуации. Разрабатывается план урегулирования. Авиакомпания приносит пассажирам извинения за доставленные неудобства. В ближайшее время расписание рейсов нормализуется». Пока мы знаем, что обслуживание рейсов ВИМ-Авиа должно закончиться вечером. Что дальше – непонятно.
«В 2016-м летали в Крым и обратно. Все было хорошо. Они единственные, кто задерживал рейсы на 30-60 минут, монстры задерживали на несколько часов. ВИМ-Авиа до 2010-го не летали на международных рейсах», пишет нам 1618. Ну да, что-то было, но прошло. Если мы посмотрим данные Российского союза туриндустрии, то почти 200 рейсов в мае-июне задержали ВИМ-Авиа. Часть июньских чартеров вообще отменили. 100 тысяч человек не улетели. И сейчас 100 тысяч не знают, полетят они или нет. Анталья – Турция, Ларнака – Кипр, Ираклион – Греция, Солоники – Греция, Варна, Бургас – Болгария, Сочи, Анапа, Геленджик, Симферополь. Роман Бобылев, эксперт Общественной палаты по туризму. Роман Витальевич, как быть пассажирам, которые уже оформили билеты? Я слышал, якобы компания ВИМ-Авиа продавала билеты на ближайшие даты, уже зная, что она не в состоянии обеспечить людей самолетами. Это правда?
Р. Бобылев:
- Это пока на уровне предположений. Этот вопрос стоит переадресовать правоохранительным органам. А что касается потенциальных авиапассажиров, то я сомневаюсь, что если сейчас все авиапассажиры, у кого вылет назначен на ближайшее время, обратятся в кассы за возвратом денежных средств, что они будут возвращены.
А. Норкин:
- А что в таких случаях делать людям?
Р. Бобылев:
- ВИМ-Авиа замыкает десятку крупнейших российских авиакомпаний. Я думаю, здесь вмешается государство. И обязательства авиакомпании ВИМ-Авиа будут перераспределены по другим российским авиакомпаниям. Та же ситуация, которая произошла с Трансаэро, показала, что государство с этим в состоянии справиться. И можно перераспределить объемы среди других авиаперевозчиков. ВИМ-Авиа гораздо меньше компании Трансаэро, поэтому я думаю, если будет развитие по худшему сценарию, то обязательства будут перераспределены.
А. Норкин:
- Тогда тем нашим гражданам, которые билеты купили, им не стоит бежать сдавать билеты, а все-таки есть надежда, что их отправят к месту отдыха, просто другой авиакомпанией?
Р. Бобылев:
- Я думаю, что отправят в том числе и компанией ВИМ-Авиа. На ней пока нет стопроцентных причин ставить крест.
А. Норкин:
- Домодедово говорит: мы с завтрашнего утра не хотим с ними разговаривать.
Р. Бобылев:
- К счастью, Домодедово – это не единственный аэропорт, с кем работает ВИМ-Авиа. И я думаю, если серьезные гаранты, кредиторы сейчас появятся, а они есть, они из Республики Татарстан, где зарегистрирована авиакомпания, там есть серьезные финансы.
А. Норкин:
- «В мире нет ни одной авиакомпании, которая выжила бы только на чартерах. Если нет регулярки, то это нежизнеспособно. Алекс Бор». Вы с этим согласитесь?
Р. Бобылев:
- Разные ситуации. У нас есть примеры, когда чартерные авиакомпании существуют при определенных туроператорах и вполне благополучно. Что касается ВИМ-Авиа, это все-таки не в чистом виде чартерный авиаперевозчик. И есть очень серьезная линейка регулярной авиаперевозки у данной авиакомпании.
А. Норкин:
- Будем следить за развитием событий. Так сложилось, что многие наши граждане отправляются в отпуск из московских аэропортов. Как ни крути, получается, то, что будет происходит в Домодедово, для многих людей будет иметь принципиальное значение. Я ни разу не попадал в ситуацию, когда узнавали, что нельзя улететь. У нас был эпизод с компанией Трансаэро, который тоже прорабатывается и будет какой-то закон. Это когда продают билетов больше, чем мест в самолете. Я так до сих пор и не понимаю, почему. Люди, которые этим занимаются, говорят, что нет, это нормальная практика, ничего страшного в этом нет. Так и должно быть. Просто какая-то лотерея со стороны авиакомпаний. Тогда был большой скандал в аэропорту Домодедово, потому что выяснилось, что практически в два раза больше пришло людей, чем вмещает самолет. И мы так и не улетели Трансаэро. Я сдал билеты. Но это был единственный случай неприятных наших взаимоотношений с авиакомпаниями. Сейчас у нас тоже должен быть закон, который то ли запретит, то ли как-то очень сильно ограничит возможности авиакомпаний заниматься этой историей и продавать билетов больше, чем можно.
С другой стороны, я теперь понимаю, почему они так делают. Если авиакомпания за низкий сезон накопила долги, то потом она любой способ будет использоваться для того, чтобы эти долги покрыть. И будет продавать в два раза больше билетов, хотя мест столько в самолете не существует. Сложно жить, друзья мои. Трудно плыть в серной кислоте, как говорит старик Адамыч. Сохраняйте спокойствие и те, у кого есть билеты ВИМ-Авиа на руках, и те, у кого их нет. До завтра.